крыска

Глава вторая Напрасно беспокоились лесные жители: к рассвету Долгого Дня от непогоды не осталось и следа. День солнцестояния выдался солнечным и ясным. С раннего утра народ начал стекаться к аббатству. Некоторые приходили еще до восхода солнца, чтобы занять места в первых рядах. И кого-кого только не было на Турнирном Лугу! Мыши, крысы, ежи, барсуки, выдры, зайцы, сороки, галки и воробьи, сойки и дятлы, и множество иных лесных племен и народцев, коренные жители Цветущих Мхов и гости из отдаленных земель – все сошлись на Праздник Победы в Рэдволл. Просторный луг перед аббатством работники-кроты загодя разровняли и окружили невысокой искусственной насыпью, чтобы улучшить обзор со зрительских мест. Мыши, ежи и прочие мелкие зверьки расселись поближе, крупные звери – подальше; птицы и звери-древолазы устроились на ветвях многовековых дубов вокруг поляны. Кто поважнее – принесли с собой складные скамьи или стулья; звери попроще сидели на расстеленных одеялах или просто на земле. Между рядами сновали мыши-разносчики с сидром, шипучкой и ягодными пирожками от брата Гуго, знаменитого рэдволльского повара. А для тех, кому требовалось что-то посытнее или покрепче – поодаль, под развесистым дубом, красовалась пестрая палатка с вывеской, на которой был намалеван зверь с поварешкой и залихватскими кривыми буквами выведена загадочная надпись «У Летучего Бобра». Несмотря на ранний час, у Летучего Бобра отбоя не было от посетителей. С утра народ толпился на северной стороне луга, у ворот аббатства – там, где, на резной подставке из драгоценного палисандра, был выставлен на поклонение Меч Мартина. Лишь раз в год – в День Победы – он покидал стены монастыря. Один за другим звери подходили к чудесному оружию, благоговейно преклоняли перед ним колено, проводили пальцами по прихотливому узору, вытесненному на ножнах. Иные, постарше, даже прикасались к Мечу губами, по старинному обычаю. Из уст в уста передавалась история о давней утрате этой святыни и ее чудесном обретении. Когда Клуни Хлыст со своей армией стоял у стен Рэдволла, и казалось, что неоткуда ждать спасения – простой мышонок по имени Маттиас услышал голос самого Мартина-Воителя. «Найди мой Меч, - так сказал ему легендарный герой, - займи мое место, стань Защитником Рэдволла!» Неисчислимые труды и опасности пришлось перенести Маттиасу; но он сумел найти Меч, вернул его в Рэдволл и с ним одержал победу. С тех пор в Краю Цветущих Мхов воцарился прочный, никем и ничем не нарушаемый мир. Каждый хотел прикоснуться к Мечу – и каждый стремился пожать лапу Защитнику Рэдволла. Семь лет миновало с тех пор, как Маттиас стал хранителем Меча; тогда нескладный подросток, теперь он преобразился в статного молодого воина. В праздничной белой котте, расшитой золотом, с алым плащом за плечами, он казался воскресшим Мартином-Воителем. Не было в Краю Цветущих Мхов мальчишки, что не мечтал бы стать на него похож – и не было девочки, что втайне не завидовала бы прекрасной Василике, его молодой жене, сидевшей сейчас рядом с малышом Маттимео на руках. Но теперь солнце уже перевалило за полдень, и турнир был в самом разгаре. Окончилось состязание в меткости; победитель – грузный барсук с седыми усами – получил из лап аббата Мордальфуса новенькую пращу; выдры-распорядители унесли с луга разноцветные мишени, установили с западной стороны два столбика и натянули между ними алую ленту, означающую конец дистанции. Мыш-герольд поднял свой рожок и протрубил замысловатый сигнал, призывая к тишине. - Бегут! Бегут! – донесся издали многоголосый птичий крик. Соревнование в беге с препятствиями началось. В самом выгодном положении оказались крылатые зрители: они могли наблюдать за ходом состязания с самого его начала. Повезло и тем, кто устроился на верхушках деревьев. Но большинству оставалось лишь ждать на финишной прямой – и полагаться на донесения сорок-вестниц, что стремглав носились туда и обратно у зверей над головами и выкрикивали последние новости. - Первая полоса препятствий! Впереди – Альфред Белк, победитель прошлогоднего турнира! За ним Джулс Пушной, третий… кто-то из хорьков, сверху не разглядишь, кто – с серой полосой на спине, хорьки, узнаете своего? - Белк лидирует, достиг второй полосы препятствий. Пушной идет за ним след в след. Хорек сорвался с ветки и выбыл! (Стой стороны луга, где сидели хорьки, послышался дружный вопль разочарования) Третьим идет… так-так, кто же это?.. а, тот молодой крыс, как бишь его фамилия… - Это Пит! – воскликнула Роза-Лилия. Рядом с ней фыркнул и скорчил непередаваемую гримасу господин Долгохвост. - А? Что? – донеслось с другого конца скамьи, где сидел дядюшка Желтозуб со своими племянниками. - Наш Питер идет третьим! – крикнул ему в ухо молодой Джаспер Желтозуб. - Что-что? – И дядюшка полез за слуховым рожком. - Питер идет третьим! – теперь кричали хором оба племянника и Рози. - Не понял. В каком берете? Роза-Лилия сжала кулачки. До того она вертела головой, разглядывая зрителей, высматривала вчерашнего гостя в черном плаще – теперь жене отрывала глаз от сосновой опушки, откуда должны были появиться бегуны. - Выходят на финишную прямую! – послышался над головой пронзительный сорочий голос. – Долгохвост опередил Пушного на веревочной сетке, идет вторым! Альфред Белк уверенно лидирует! - Фредди! Давай, Фредди! – раздался звонкий крик с другой стороны лужайки, где, на ветвях столетнего дуба, устроились супруги Белк с выводком бельчат. Вопил Сэм по прозвищу Молчун – тот самый, что прежде был немым и исцелился, прикоснувшись к Мечу Мартина. Теперь он поддерживал старшего брата во всю силу новообретенного голоса: - Фредди чемпион! Фредди чемпион!! Крик подхватили братья и сестры Сэма; вслед за белками закричали и их соседи по дубу – и скоро вся левая сторона лужайки что есть мочи поддерживала Альфреда. Рози посмотрела на родителей. Мать неловко ерзала на скамье; отец задрал нос в небеса и разглядывал там что-то, как видно, чрезвычайно его заинтересовавшее. Девушка перевела отчаянный взгляд на Джаспера. - Ну как же так? – воскликнула она, схватив его за лапу, почти со слезами в голосе. – А мы-то почему молчим?! - А в самом деле, чего мы молчим? – Джаспер повернулся к брату: - Ну-ка, давай зарядим вместе: вперед, Долгохвост! - Вперед, Долгохвост! Вперед, Долгохвост!! – завопили изо всех сил оба парня, и тоненький голосок Рози вплелся в их голоса. - Что-что? Кто побеждает? – приставив рожок к уху, поинтересовался дядюшка Желтозуб. Господин Долгохвост запыхтел и отодвинулся на самый край скамьи, всем своим видом демонстрируя, что он тут ни при чем, просто однофамилец. Однако все больше соседей – и крыс, и не только – оглядывались на молодежь, а затем, увлеченные энтузиазмом молодых зверей, подхватывали их речевку. Спортивный азарт заразителен: и минуты не прошло, как почти вся правая сторона лужайки вскочила со своих мест, прыгала и вопила во все горло, поддерживая Питера. Наступал волнующий финал: вот-вот бегуны вылетят из леса, стрелой промчатся по лугу – и победителем станет тот, кто первым перекусит алую ленточку. - Вперед, Долгохвост! Вперед, Долгохвост! – увлеченно выводила Рози. Джаспер Желтозуб смотрел на нее так, словно видел впервые. Раскрасневшаяся, с взъерошенной шерсткой и блестящими от волнения глазами,крыска была чудо как хороша. На младшую сестренку друга Джаспер привык глядеть свысока; но сейчас вдруг понял, что за один ласковый взгляд этой девушки готов… да хоть сразиться с самим Клуни Хлыстом! Крики зрителей перешли в ультразвук, когда из соснового бора вылетели две стремительные фигуры. Одна, впереди – рыжая молния, скользящая по траве. Вторая – серая, словно обрывок грозовой тучи. Бегуны шли почти вровень. На ветвях деревьев, лазать и прыгать по которым Фредди Белк научился раньше, чем ходить, Питеру его обогнать не удалось; но на твердой земле он постепенно сокращал дистанцию. - Давай, Питер! – завизжала изо всех сил Рози. - Поднажми, сынок! Не посрами нашу фамилию! –поддержал ее вдруг раскатистый бас господина Долгохвоста. И Питер поднажал. - Долгохвост обходит соперника! - тараторила сорока, не в силах выйти из роли комментатора. – Вот обогнал его на голову… вот он впереди уже на полкорпуса… на корпус… на длину хвоста… Фредди ускорил бег и снова вырвался вперед – но в этот миг Питер взлетел в воздух и в прыжке вцепился зубами в алую финишную ленту! Зрители дружно ахнули; а Питер клацнул мощными крысиными челюстями – и упал наземь без сил, с обрывком ленты в зубах. Что было дальше, он помнил смутно. Кажется, все вокруг визжали и прыгали; с одной стороны его обнимала Рози, с другой Джаспер, с третьей суетился дядюшка Желтозуб со своим рожком, и надо всем этим гремел неизбежный голос отца: «Да, наша порода! Мы, Долгохвосты, меньше чем на первое место не согласны!» Потом кто-то подтолкнул его в сторону ворот аббатства, туда, где лежал Меч и сидели почетные гости; и Маттиас пожал ему лапу, а Василика вручила венок, сплетенный ее нежными лапками из травы и луговых цветов, и все кричали «Ура!», и какой-то длинноухий верзила с рядом блестящих медалей на груди – только потом Питер сообразил, что это знаменитый боевой заяц Бэзил, герой прошедшей войны – похлопал его по плечу и сказал: «Ну ты, парень, зажег!» - а Питер, у которого голова шла кругом, вместо «спасибо» ответил «здравствуйте», но этого никто не заметил. - А молодец парнишка! – заметил Бэзил чуть позже, когда шум затих, а выдры-распорядители унесли обрывки финишной ленты и принялись устанавливать по периметру луга веревочное ограждение. – Не каждый день встретишь крысу, которая лучше белок по деревьям скачет! Аббат Мордальфус неодобрительно покачал головой. - И все-таки, - проговорил он, – я считаю, каждый должен заниматься своим делом и не лезть в чужой монастырь. Небо – для птиц, деревья – для белок; а кому природой назначено ходить по земле и рыть норы… - Если бы семь лет назад один мышонок занимался своим делом и не лез в воители, - негромко, словно про себя, проговорил Маттиас, - что было бы сейчас с Рэдволлом? - Ты – совсем другое дело! – пожал пухлыми плечами аббат. – Тебе явилось видение, ты услышал голос Мартина… такова была воля небес! - А откуда нам знать, какова воля небес? – спросил Маттиас; и голос его прозвучал так странно, так не по-праздничному, что Василика, лучше всех знавшая мужа, взглянула на него с недоумением и тревогой. - Что-то не так? – тихо спросила она. – Ты сегодня с самого утра какой-то мрачный. Маттиас потер ладонью лоб. - Нет-нет, - рассеянно ответил он, –все в порядке. Просто… а, неважно. И устремил невидящий взгляд в небо, где высоко-высоко, почти на пределе видимости, кружила над Рэдволлом какая-то острокрылая и клинохвостая птица.

Глава первая День накануне Летнего Солнцестояния выдался пасмурным. С самого утра над Краем Цветущих Мхов нависли тучи, готовые вот-вот пролиться дождем. "Непогода в Долгий День - дурное предзнаменование!" - говорили, поглядывая на небо, старики. Но лесная молодежь этим старым приметам не верила и беспокоилась лишь о том, чтобы проливной дождь или град не испортили завтрашний Праздник Победы и Турнир в Рэдволле. И, разумеется, никакие громы и молнии не отвратили бы юного Питера Долгохвоста от честолюбивых планов на завтрашний день. В яблоневом саду перед отцовской норой Питер соорудил что-то вроде полосы препятствий. Белая тряпочка на ветке боярышника отмечала старт. Дальше, поперек расчищенной дорожки высились один за другим несколько барьеров, сооруженные из ящиков, сломанных скамеек и всякой рухляди, попавшейся под руку. Каждый из них был выше предыдущего. Следом шла узкая жердочка, укрепленная на осиновых колышках примерно в футе от земли. По этой-то жердочке и пробирался сейчас Пит, словно канатоходец на канате, высунув от напряжения кончик языка и балансируя хвостом. Добравшись до конца жердочки, он присел, на мгновение замер, измеряя взглядом расстояние до старой яблони, с ветки которой свисал истрепанный канат. Затем прыгнул, повис на канате и с необыкновенной быстротой полез вверх. По другую сторону от ряда яблонь, возле второй ленточки, обозначающей финиш, сидела на траве хорошенькая юная крыска. Она с волнением следила за братом, то и дело переводя взгляд на стоящие рядом песочные часы. Часы эти, старинные, штучной работы ("Настоящий антиквариат!" - говорил о них господин Долгохвост, и всегда добавлял, что нечего таскать их из норы, тем более, ради всяких глупостей), изображали дерево, корни которого подтачивали две мыши, черная и белая - древний символ Времени. В полом стеклянном стволе "дерева" бодро струился белый речной песок - и, между прочим, оставалось его уже меньше половины. "Быстрее, Пит!" - хотела крикнуть крыска, но промолчала, понимая, что не стоит его отвлекать. Питу предстояла самая сложная задача: перебраться с одной яблони на другую по свободно болтающейся веревке, закрепленной высоко на ветвях. О том, чтобы идти на двух ногах, здесь и думать не приходилось: юный крыс лег на веревку животом, обхватил ее лапами и пополз, цепляясь за веревку и с усилием подтягивая себя вперед. Крыска следила за ним, затаив дыхание. Он достиг уже середины пути, когда порыв холодного северного ветра зашумел в яблоневых ветвях, наклонил ветку, к которой крепилась веревка, и едва не сбросил Пита вниз. Лапы акробата соскользнули, и он повис вниз головой, лишь каким-то чудом в последний миг успев уцепиться за веревку хвостом! Крыска ахнула и закрыла мордочку лапками. Но страшного глухого удара оземь она так и не услышала. А несколько секунд спустя, боязливо поглядев сквозь щелочку в растопыренных пальцах, увидела, что Пит висит на хвосте, подтягивается, хватает веревку лапами и осторожно продвигается дальше. Вот он уже у цели... вот, как-то невероятно извернувшись, взлетает в воздух и словно прилипает к стволу второй яблони, впившись в него когтями... вот, сбежав по кривым сучьям, как по лестнице, прыгает на землю и со всех ног несется к сестре. Он достиг финиша, когда из часов еще не высыпались последние песчинки. - Есть! - в восторге завопил Пит. - Рози, ты видела? Я прошел! Прошел за три минуты! Все, считай, первый приз завтра мой! Эй, Рози... ты чего такая бледная? - Ты чуть не сорвался! - прошептала крыска, не сводя с него огромных испуганных глаз. - Пит, ты же мог умереть! - Глупости! Не сорвался же, верно? Да и не так уж там высоко. Вечно ты трусишь, - снисходительно добавил он. Между тем круглая дверь крысиной норы растворилась, и послышался голос матери: - Питер! Роза-Лилия! Обед на столе! И тут же, словно по сигналу, упали на землю первые тяжелые капли дождя. За обедом, между морковным супом и тушеными грибами в сметане господин Долгохвост отложил ложку, облизал усы и сказал строго: - Питер! Я хочу с тобой серьезно поговорить. Пит возвел глаза к потолку. Роза-Лилия с другой стороны стола послала ему сочувственный взгляд. - Что ты вообще себе думаешь, хотел бы я знать? - экспрессивно, но несколько туманно начал Долгохвост-старший. Питер, впрочем, прекрасно его понял. Он бросил отчаянный взгляд на мать. Но госпожа Долгохвост, повернувшись к нему спиной, вынимала из печи горшок с грибами - и, кажется, даже изгиб ее хвоста подтверждал, что она мужа полностью поддерживает. - Во что ты превратил наш сад? Что это за баррикады? К старой яблоне не подойдешь! Ты у нас скачешь кузнечиком– так, думаешь, и мы с твоей матерью должны скакать, в наши-то сезоны? - Папа, это только на время тренировок, - тихо сказал Пит. - Я завтра все уберу. - Сегодня же! Сейчас же, как только кончится дождь, вы, молодой крыс, пойдете и уберете все это безобразие! Словно вторя его голосу, за круглым окном прогремел раскат грома, и дождь еще сильнее забарабанил по стеклу. - Я думал, - с трагическими обертонами в голосе продолжал Долгохвост-старший, - что единственный сын продолжит мое дело и успокоит мою старость. А сын вместо этого чем занимается? Посмотри на свою сестру! Почему она не прыгает, как белка, по деревьям, рискуя сломать себе шею, не ищет на свою шкуру неприятностей, а ходит ногами по земле, тихо, чинно, как подобает крысе из хорошей семьи? На этот раз глаза к потолку возвела Роза-Лилия, а Пит скорчил сестре сочувственную гримасу. Несколько сезонов назад, увлекшись акробатикой, он попытался приохотить к своему увлечению и сестренку. Однако, впервые взобравшись на дерево, Роза-Лилия обнаружила в себе неодолимый страх высоты. Кое-как она дотащила себя до первой ветки, вцепилась в нее всеми четырьмя, зажмурилась и сообщила замирающим от ужаса голосом, что не двинется отсюда ни назад, ни вперед. Битый час Пит ее упрашивал, ободрял, стыдил, объяснял, что здесь совсем невысоко. Попробовал даже стряхнуть - но Рози лишь пронзительно завопила и вцепилась в ветку еще крепче. Пришлось звать на помощь родителей. Они стояли под яблоней, растянув одеяло, и убеждали, что здесь совсем невысоко, уже втроем... потом папа пошел за садовой лестницей... а потом мама отпаивала Рози ромашковым чаем и называла бедной девочкой, а Питу еще пару дней было больно сидеть. Мда. Несправедливо - струсила-то Рози, а досталось ему! С тех пор Питер тренировался в одиночку, а Роза-Лилия стала его зрительницей и верной болельщицей. - Благодарение небесам, - продолжал отец семейства, - хоть мы и крысы, но в нашем роду никогда не было ни разбойников, ни наемников, ни бродячих скоморохов и прочих сомнительных личностей! И отец мой, и дед, и прадед... С каждой секундой Долгохвост-старший все больше распалялся от собственного красноречия - и, несомненно, скоро вспомнил бы и прапрадедушку Беренгария; но в этот миг Пита вызволил громкий стук в дверь. - Кого принесло в такую непогоду? – проворчал отец семейства. Хоть времена разбойников и прошли, но до сих пор в Краю Цветущих Мхов к незваным гостям относились настороженно. Стук повторился. Госпожа Долгохвост переглянулась с мужем. - Может, кто из соседей? – нерешительно проговорила она. – Случилось что? Питер выглянул в залитое дождем круглое окошко. Сквозь пелену ливня на крыльце смутно виднелась высокая темная фигура, ни на кого из соседей не похожая. - Кто там? – подойдя к двери, крикнул господин Долгохвост. - Странник, - донеслось из-за двери. – Иду из Елового Бора на праздник в Рэдволл. Позвольте укрыться у вас от дождя! - Шляются тут всякие… - пробормотал себе под нос Долгохвост, а вслух сказал: - Добрый зверь, у нас тут не гостиница. Аббатство Рэдволл отсюда недалеко, какие-нибудь три тысячи шагов – и там всех принимают с радостью. Идешь, значит, прямо до канавы, через канаву переберешься – и направо, пока не увидишь сухую березу, а там… Но речь его была неожиданно прервана. Роза-Лилия, всегда тихая и послушная папина дочка, встала из-за стола, подбежала к двери и, отодвинув тяжелый засов, распахнула ее настежь. - Входи, странник, - сказала она, - раздели с нами стол и кров. На улице настоящая буря, а монахи Рэдволла учат нас никому не отказывать в помощи. Отец и дочь встретились взглядами. Щеки Рози под светлой шерсткой заалели, но она смотрела на отца, не опуская глаз – и господин Долгохвост сдался. Пожав плечами, он сделал неопределенный пригласительный жест. Незнакомец вошел, пригнувшись под низкой притолокой – и вместе с ним в уютную нору ворвался холодный ветер и запах дождя. Раскатисто прогремело над потолком, и за спиной странника разорвала небо пополам зубчатая молния. - Благодарю вас, леди, - низким хриплым голосом ответил незнакомец. Хозяин дома молча указал ему хвостом на место у камина, а госпожа Долгохвост, вздохнув, полезла в буфет за еще одной тарелкой. Заметно припадая на правую ногу, незнакомец вошел в залу. Он опирался на посох и нес на плече большой дорожный мешок. Черный плащ с низко надвинутым капюшоном скрывал морду и не позволял даже понять, что это за зверь – но, судя по размерам, странник был, по крайней мере, лаской. Роза-Лилия поежилась: рядом с этой темной фигурой родная нора вдруг показалась ей очень тесной и какой-то игрушечной. Не говоря больше ни слова, гость сел у огня; в мешке, брошенном на пол, что-то глухо звякнуло. Из-под полы плаща показался хвост – голый, с редкими жесткими шерстинками, похожий на змею. «Все-таки крыс, - подумала Роза-Лилия. – Но какой огромный!» - Дом Долгохвостов для гостей всегда открыт! – торжественно объявил хозяин. Дети его переглянулись; Пит беззвучно хихикнул, Роза-Лилия покраснела. – Так, значит, на турнир посмотреть идешь, почтеннейший… не знаю, как тебя звать-величать…? И сделал выразительную паузу. - Я дал обет, - медленно ответил незнакомец. – Поклялся никому в Цветущих Мхах не называть своего имени и не показывать лица, пока не исполню свое заветное желание. – И добавил, с явным усилием над собой: - Прошу извинить мою неучтивость. Долгохвост пожал плечами, но настаивать не стал: обеты, даже самые странные, в его глазах заслуживали уважения – как любая старинная традиция. - Мы тоже завтра будем на Празднике Победы, - сообщил он. - Весь Край Цветущих Мхов там соберется! Надобно тебе знать, почтеннейший – ты ведь пришел издалека и, должно быть, ничего этого не ведаешь, - продолжал он, с нескрываемым удовольствием от того, что может кого-то просветить и похвалиться красноречием, – надобно тебе знать, что праздники эти проводятся уже седьмой год, в честь победы над Клуни Хлыстом и его шайкой. Все действо происходит на лугу перед аббатством.С утра за ворота выносят Меч Мартина, и всякий желающий может поклониться этой священной реликвии. Потом начинаются состязания. Главное из них – поединок бойцов на шестах или деревянных мечах: победитель получает награду из лап самого Маттиаса, Защитника Рэдволла, и право назвать самую красивую девушку из числа зрительниц Королевой Красоты… - И, если только у победителя глаза будут не на затылке, уж я-то знаю, кого он выберет! – вставила госпожа Долгохвост, одарив дочь нежной улыбкой во все шестнадцать желтых и острых зубов. - Мама! – страшным шепотом проговорила Роза-Лилия. Девушка сидела, как на иголках. В странном незнакомце с закрытым лицом, в его неподвижной позе и медленном хриплом голосе она ясно ощущала то, чего не замечали ее родители – подавленную, глухо клокочущую ярость. Неужели напыщенная болтовня отца и тщеславие матери так его раздражают? - А еще там будут состязания по бегу с препятствиями, - не удержавшись, вставил Питер. – И в этом году, вот увидите, я непременно приду первым! - Питер, ты меня с ума сведешь! – всплеснул лапами господин Долгохвост. – Хоть при чужом звере постыдился бы! Отроду среди Долгохвостов не было бегунов, прыгунов и прочих подобных… фигляров! Что сказал бы о тебе Беренгарий Долгохвост, основатель нашего рода? И величественным жестом указал на старинный портрет над камином, откуда сурово взирал на потомков престарелый крыс в латах и с пышными усами. - Твой прапрадедушка, в одиночку одолевший кота-крысоеда – а сезонов ему, между прочим, было тогда не больше, чем тебе… - Фиг бы он победил кота, если бы не тренировался на турнирах! – проворчал Питер, красный, как рак. В кругу семьи он бы, может, и пропустил очередную выволочку мимо ушей – но не мог стерпеть, что его распекают на глазах у посторонних. - Питер, негодник, ты как разговариваешь с отцом?! – Однако, покосившись на молчаливого гостя, Долгохвост-старший почему-то ощутил желание сбавить тон. –Гм… разумеется, прадед Беренгарий был искусным воином, в этом сомневаться не приходится. Но, во-первых, вспомни, какое было время тогда – и какое сейчас. И во-вторых, это же совсем другое дело! Разумеется, война – страшное зло, а всяких там разбойников и наемников мы, законопослушные крысы, решительно осуждаем. И все же воинское искусство – занятие достойное, хотя и заслуживает всяческого порицания, однако для мужчины… - Тут господин Долгохвост почувствовал, что зарапортовался, и поскорее выбрался на твердую почву: - В конце концов, это для нас традиционно! И если бы ты учился драться – я бы тоже тебя осуждал, но осуждал бы с пониманием. А ты чему учишься? Удирать и прятаться? Питер вскочил. - Папа! – ломким от обиды голосом воскликнул он. – Это называется «аджилити», и это вовсе не… - На войне, - проговорил вдруг незнакомец, - быстрота и ловкость порой побеждают там, где проигрывает сила. Говорил он негромко, словно про себя, не отрывая взгляда от пляшущего в камине пламени; и все же отец и сын разом умолкли, глядя друг на друга один – смущенно, другой – с торжеством. Спокойный и веский тон незнакомца, властные ноты в его голосе обоим подсказали: он знает, о чем говорит. Отец семейства невольно поджал хвост – и тут же, надеясь, что никто не заметит этого постыдного жеста, снова заговорил: - Да в конце концов, о чем мы спорим? Право, можно подумать, кто-то здесь собрался воевать! Все эти турниры, состязания и прочее – просто развлечение, забава для молодежи. Страна Цветущих Мхов – мирный край. Хвала небесам, со времен Клуни Хлыста нет у нас никаких войн – и, смею надеяться, и дальше не будет! - А вдруг Клуни вернется? – бросил Питер (он был зол на отца и хотел его поддразнить). - Что ты болтаешь? Из Темного Леса никто еще не возвращался! После того, как Маттиас сразил этого негодяя Мечом Мартина… - Разве так было дело? – вмешалась вдруг госпожа Долгохвост. – Ведь кума Барсучиха рассказывала: Маттиас обрубил своим чудесным мечом веревку Большого Джозефа, колокол рухнул прямо на Клуни и раздробил ему все кости! «Какая ужасная смерть! – вздрогнув, подумала Роза-Лилия. – Хоть Клуни и был злодеем, но… как мама может так спокойно говорить об этом?» - Вот видите, мы даже не знаем толком, как погиб Клуни! – фыркнул Питер. – А что стало с его телом? Где он похоронен? - Какая разница? Должно быть, разбойники – те, кому удалось остаться в живых и сбежать – унесли тело с собой и зарыли где-нибудь в лесу. Разумеется, без погребения, без могильного камня: не ждать же от этих отбросов общества уважения к традициям! Одним словом, негодяй Клуни убит, его шайка рассеялась, и для Края Цветущих Мхов настали счастливые, мирные времена. - А если явится новый разбойник? Какой-нибудь лис, или горностай, или дикий кот… - Или Серые Псы, - вырвалось вдруг у Розы-Лилии. Почему-то ей пришла на ум страшная сказка о чудовищах, пожирающих все на своем пути, которыми матери пугают непослушных зверят. Незнакомец – он все сидел, неотрывно глядя в огонь и почти не прикасаясь к ужину – вдруг поднял голову. Лицо его по-прежнему скрывал капюшон, но Роза-Лилия поежилась, чувствуя, что он смотрит прямо на нее. - Этого еще не хватало! – всплеснул лапами отец. – В доме Долгохвостов – и такие ребяческие суеверия! Нет никаких Серых Псов, деточка, это миф! Во времена прапрадедушки Беренгария еще можно было верить в такие глупости, но сейчас… Незнакомец вдруг поднялся со скамьи, взвалил на плечо тяжелый мешок. - Благодарю за ужин и кров, - произнес он. – Но гроза миновала, и мне пора идти. Увидимся завтра на турнире. Обвел Долгохвостов сумрачным взором из-под капюшона, на мгновение задержав взгляд на младших. Слегка поклонился – даже не поклонился, просто кивнул головою – и, прихрамывая, вышел за дверь. На несколько секунд воцарилось молчание. - Странный зверь, - проговорил господин Долгохвост; он явно испытывал облегчение от того, что гость их покинул. – Очень, очень странный. И что это у него за обет, хотел бы я знать, и какое такое заветное желание? - Должно быть, наемник какой-то, - ответила его жена. – С законом не в ладах, оттого и морду прячет. Убрался, и слава небесам: за все зерна мира я не согласилась бы ночевать с ним под одной крышей! - А мне кажется, он моряк! – мечтательно заметил Питер. – Корабельные крысы должны быть точь-в-точь такие! Может быть, в море повредил себе лапу, и ему пришлось сойти на берег… Роза-Лилия промолчала. «Когда он вошел, - думала она, - то хромал на правую заднюю лапу.А когда уходил… нет, определенно на левую! Выходит, он только притворяется калекой? И что, интересно, звенело у него в мешке?»

Друзья, совершенно случайно наткнулась на этот фанфик и выпала из реальности на два дня, пока не дочитала. Очень рекомендую!!! Защитник Рэдволла автор Nataly_Hill Наталья Холмогорова Описание: Клуни Хлыст вернулся и жаждет мести. Но все идет не так, как он планировал... Примечания автора: Фанфик для Команды Крыс на ЗФБ-2015, по заявке: "Мир Рэдволла, Клуни Хлыст в "исправляющемся" варианте". Предупреждения:вольное обращение с бытовыми и географическими реалиями канона; используются имена героев и географические названия из обоих русских переводов. NB: в моей версии Мира Рэдволла крысы, как и хорьки и т.п. - не обязательно отрицательные герои; некоторые из них - вполне "законопослушные граждане" и живут в Краю Цветущих Мхов наравне с прочими зверями.

Так, кроме арта надо не забыть такие значимые обновлениея в информации сайта - про Сырокрада, про потерю глаза Клуни и наверное тзавести страничку Витча.

Есть 121 скриншот с Витчем. =) выложить сюбда или страничку на сайте сделать?

StreetRacerKing7 Буду ждать!

StreetRacerKing7 У меня есть полная версия старого перевода, а в большинстве источников - урезанная. Так что думаю лучше я пришлю)

выкладываю и бегу работать! Глава XXIII - Й-а-а-а-а-а-а-а!!! – завопил Витч, судорожно болтая задними лапами, отчего начал погружаться в песок еще быстрее. В отчаянном порыве он вытянул вперёд передние лапы и в панике завопил. – Помогите! А-а-а-а-а-а! Умираю! – Тону! Помогите-е-е-е-е-е! На помощь! Кричал он, конечно, машинально. Он и сам не верил, что помощь может прийти, особенно когда его преследователь осторожно приблизился к краю зыбучих песков. Выдра молча смотрела, как страшный песок затягивает крысу. Безжизненные глаза смотрели на Витча, не мигая. Крысёнок чувствовал, что это конец, что это – лик Смерти. Так вот, как это будет… Но он кричал. Не мог не кричать, его лёгкие разрывались от боли и напряжения. - ПОМОГИТЕ-Е-Е-Е-Е-Е!!! И тут произошло неожиданное… Веслохвост протянул Витчу лапу. Крысёнку некогда было задумываться о причинах этого поступка. Судорожно вытянув лапы, в неистовом желании жить, он схватился за когтистую лапы выдры. Веслохвост откинулся назад, вытаскивая крысёнка из пучины, Витч повалился на землю, нервно кашляя и стряхивая с себя песок, он весь дрожал. - Это было бы слишком легко, крысёныш. Слишком легко, - проговорила выдра, возвышаясь над ним. А потом Веслохвост развернулся и бросился прочь. - Иди к чёрту! – выругался Витч, с трудом поднимаясь на лапы, ужас сковывал его существо. Быстрее, быстрее в лагерь! Крысёнок побежал прочь от этого страшного места, прочь от этой жуткой выдры, прочь от воспоминаний. В лагере его спросили, где он пропадал, и он что-то правдоподобное придумал. Ему не хотелось говорить об этом. Он опять был один, опять имел воспоминания, которыми он предпочитал ни с кем не делиться. Витч ел тёплый овощной суп, о чём-то даже болтал с Сэмом, но мысли его были далеко. Опять судьба дала ему еще один шанс. Опять смерть глядела ему прямо в морду, но он снова ускользнул… Снова и снова он – маленький, ничтожный, избегает смерти и живёт. Значит нужно, чтобы он выжил. Выжил, несмотря на то, что сирота, несмотря на этот страшный путь в Малькаррис, несмотря на то, что он мог погибнуть много раз по пути, мог умереть от раны лиса, мог утонуть в зыбучих песках… Витч посмотрел вверх, на качающиеся кроны деревьев. Солнце садилось, и розовато-красные блики прыгали по листьям. Он выжил и в этот раз… И вдруг Витч понял, что он не хочет больше бояться. Это внутреннее беспокойство, этот страх, который настолько въелся в его шкуру, в мысли, это угодливое поведение, эта постоянная оглядка на сильного – как ему это всё надоело! Он боялся, боялся всю свою жизнь, сколько себя помнил – он боялся. Страх разъел его душу, от него самого ничего не осталось. Поэтому он и не представлял ценности…. Ни для кого. И что он выиграл от того, что постоянно всего опасался? Что получилось от того, что он предугадывал желания сильных зверей в банде? С ним дружили? Или все издевались над ним? Что он заслужил тем, что был верен этому Слэгару, что боялся его так, что поджилки тряслись? Дырки в голове и амнезию? Путь страха привёл его в никуда, привёл его в рабство и одиночество, привёл его к кровавым бинтам и головным болям. К дьяволу, он не будет больше трястись и выворачиваться. Он постарается стать самим собой. Это не более опасно, чем быть жалким прихвостнем. Первое, что он для себя решил – поговорить с Веслохвостом начистоту, когда тот вернётся. Витч до одури боялся эту тварь, и поэтому с этим страхом он хотел покончить в первую очередь. В конце-концов, что Веслохвост может ему сделать? Побить его? Ха, его били и не раз. Убить? Пусть попробует… Пока ни у кого это не вышло. Ну а сказать что-то оскорбительное… Витч с этим давно жил. Крысёнок почувствовал, что ему даже дышится легче. Принять решение было самым сложным, но приняв его, он вдруг почувствовал, что стал намного смелее, хотя ещё и не совершил ни одного мужественного поступка. … А вдалеке от лагеря скорчился у дерева Веслохвост, бывший раб. Он смотрел на свои трясущиеся лапы и бормотал: - Я не смог… Не смог… Тогда, в темноте и ужасе Малькарриса, он клялся умирающим товарищам отомстить. Отомстить всем работорговцам. Но сегодня, когда этот крысёныш вопил, погружаясь в песок, такой маленький и беспомощный… Он не смог хладнокровно увидеть смерть в его глазах. Выдра глухо зарыдала. Да, наверное, он просто не смог, потому что эта маленькая крыса – не противник. Какая честь в том, чтобы уничтожить эту жалкую тварь? Вот если бы перед ним был этот проклятый лис или Надаз… Или надсмотрщики… В горле Веслохвоста забулькало. Этот его поступок – то, что он помог своему врагу-крысёнышу разбудил в нем воспоминания. Он снова стал тем маленьким выдрёнком, детство которого поглотил мрак шахт Малькарриса. Он был таким… Отзывчивым и добрым… Невпопад смеющимся… Он вспомнил чистую воду реки, где жили его родители, он вспомнил, как солнце играет на брызгах, которыми окатывала его младшая сестра. Веслохвост плакал еще и потому, что представив на месте Витча Слэгара или крысу в черной робе… Он бы тоже не смог… Он бы протянул лапу… Несмотря ни на что.

Изящная Сликит!

Nibelung111 ахаха!! Точно! Как сына-то воспитать, если яблоко мечом перед ним не покрошить...

Nibelung111 Вот это мне вообще непонятно. и зачем столько времени искать меч, чтобы просто веревку перерубить.. Непонятно!

Итак поспели фотографии Клуни =) Фотографии от Mirk http://mirka-vixen.deviantart.com/

StreetRacerKing7 Да, несмотря на косяки, я ее два раза подряд прочитала, события прямо перед глазами встают и это очень здорово!

StreetRacerKing7 Ой как здорово что ты это написала! Воти и я так думаю! Несправедливо..Вот слово "несправедливость" - то, что сразу приходит на ум, после его гибели. Такой нелепой, которая ничему не учит. Что, Трехпалый (Трикогтя в новом переводе) - заслуживает меньшего? А ведь ему дали шанс, увели на юг... Витч предан Слэгару, предан ему до конца... Кстати, я могу прислать тебе на почту старый перевод в электронном виде =)если скинешь мне свою почту в личку. И я как раз пишу свой фанфик Амнезия, где Витч выжил..

Ганслингер Nibelung111 StreetRacerKing7 БОЛЬШОЕ СПАСИБО, ДРУЗЬЯ!!!!!!!!!!!!!!!!!!!

серия 8-свеча-клип про витча

Прекрасное и романтичное видение одной из любимых пар - леди Хладвига и Вриг Феликс! Очень красивая я)))))) СПАСИБО!!!! кексики!!!!!

Добралась до интернета)))) Стальнолапка Стальнолапушка, ОГРОМНОЕ тебе спасибо за чудесный рисунок, за теплые слова, за все-все-все!!!! *ОБНИМАЮ* СЛЕГАРЧИК СПАСИБО!!!! Да я уже в колпакееееееееееееее)))) Позитив-радость-друзья!!! Фортуната СПАСИБО, о Фортуната!!! Так здорово и приятно читать ваши пожелания - слов нет! Спасибо вам друзья, за то, что вы со мной!!!!

Ганслингер Ничего))

Ганслингер Я думаю, не стоит это делать даже в шутку. (см. правила форума)

Rybsasha ага)))

Жду продолжения)))

Дорогие друзья! В преддверии отпусков и каникул, мы запускаем новый конкурс рисунков - "Шеф в отпуске!" Как вы понимаете, даже у самых занятых главзлодеев Рэдволла тоже бывают такие маленькие звериные радости, как отпуск! Так вот, условия конкурса: 1) Нарисовать любого главного злодея серии книг "Рэдволл", проводящим отпуск. Он может быть один. может быть со своей любимой, а может быть со своей верной армией или командой. Может быть, это будет Клуни Хлыст, отдыхающий на райском острове? Лорд Бадранг, который загорает, а его рабы машут вокруг опахалом? Или любитель активного отдыха - Урган Наргу в Северных землях занимается сноубордингом? Единственное ограничение - ваша фантазия! 2) Рисовать можно любыми средствами - на компьютере, карандашами, фломастерами, красками. 3) От одного участника принимается не более 4-х рисунков. 4) Срок конкурса - 28 июня. ПРИСТУПАЕМ!

Глава XXII Звери двигались дальше, теперь уже в большем составе. Отряд пополнили десять дочерей Джабеза Пня и его жена Розиквин. Идти стало веселее, потому что молодые ежихи смешно спорили и дрались между собой, вовлекая в потасовки всех окружающих, а Розиквин вознамерилась откромить бывших рабов и Витча, поэтому привалы на разнообразные полдники, обеды, перекусы и прочее стали случаться все чаще. Стало идти тяжелее, поляны, поросшие травой уступили место деревьям, то тут, то там стали появляться стволы буков и вязов. И вот, наконец, отряд подошел к стене леса. - Лес Цветущих Мхов! – Раздался радостный голос Матиаса! Все радостно завопили. Конечно, лес очень большой, но всё-таки, всё-таки скоро они придут к цели… Придут в Рэдволл! Витча охватило странное чувство – он смотрел на толстые стволы деревьев, дотрагивался до тёплой от солнца коры. Лапы мягко ступали по мху. Крысёнок огляделся, посмотрел вверх, на кроны деревьев. Сквозь листья на него падал солнечный свет. В груди заныло – что же это… Что-то такое знакомое, родное… Эти места казались такими до боли знакомыми, что Витчу хотелось обнимать эти вязы, осины и буки. Он помнил этот лес. Он чувствовал это… Звери разбили лагерь на открытом пространстве, Витча звали ужинать, но он, пробормотав что-то невразумительное, отошёл от суматохи. В голове – калейдоскоп картинок. Этот лес был полон ими, крысенок чувствовал, что большая часть его жизни прошла в этом лесу. Маленькая крыса отошла ещё дальше от шума, а затем уселась на нагретый солнцем пригорок. Вытянув лапы на мягком мху, Витч смотрел вперед невидящим взглядом. Ему казалось, что если он чуть-чуть подождёт, то он вспомнит. Вспомнит всё… Он помнил дождь, дождь хлестал по морде, по глазам, его плащ намок и отяжелел. Но настроение было приподнятым. Такое… Ощущение власти… И он тоже хлестал. У него в лапе гибкий ивовый прут. — А ну, сонные рэдволльские тетери, шагайте живей. Берите пример с Маттимео — он сильный. В конце концов, это ведь ему вы можете сказать за все спасибо. Слэгар не решился бы и близко подойти к вашему драгоценному аббатству, если бы не хотел украсть сына знаменитого воина. Он слышит свой голос, как будто чужой, и будто издалека. Слышит неприкрытое злорадство, наслаждение. Мышонок Тим, брат Тесс ныряет под осиновую ветвь и, оттянув её, хлестает Витча по груди. Плюх! Витч вздрогнул и открыл глаза. Помассировал виски, голова раскалывалась от боли. Эти воспоминания… Позади хрустнула ветка, и крысёнок обернулся. Никого… Он опять схватился за голову. Что же это с ним? С одной стороны он хочет всё вспомнить, а с другой – начать новую жизнь, всё позабыв. Кто же он на самом деле? Как ему дальше жить, что делать? Всегда, всегда он делал то, что ему говорят, он это знал. Знал, и всё. А сейчас ему нужно решить самому, решить свою судьбу… Какое-то странное беспокойство охватило его. Он как-будто чувствовал спиной чей-то тяжёлый взгляд. Крысёнок еще раз резко оглянулся назад и… Встретился с немигающими глазами выдры Веслохвоста! - Клянусь клыками преисподней! – взвыл Витч, вскакивая на лапы и трясясь всем телом. – Какого дьявола… - крысёнок изрыгал проклятия, пытаясь избавиться от леденящего душу ужаса, который вызывало у него это существо. – Когда ты это прекратишь, раздери тебя клык?! - Прекращу что, крысеныш? – спокойно произнес Веслохвост, не двигаясь с места, что выводило из себя Витча еще больше. - Вот…это! – взвизгнул крысёнок, потрясая кулаками. Он указал дрожащей лапой на выдру. – Все эти твои фокусы! - немного отдышавшись, он продолжил, уже более спокойным и угрожающим тоном. – Послушай, приятель, я знаю, чего ты добиваешься. Я тебя предупреждаю, не лезь ко мне. Не лезь, понял, выдриная твоя шкура?! Не действуй мне на нервы, не ходи за мной, давай разойдёмся по-хорошему. Ты ко мне не пристаёшь, я – к тебе. Иначе тебе же будет хуже. - А то – что, крысиная морда? Устроишь маленький спектакль, как в прошлый раз? – подняла бровь выдра. Витч так разозлился, что чуть не подпрыгнул от бешенства. - Ах, это!!! – заорал он. – Да ты, ты первый это начал! Ты там со своими дружками подумывал, как меня извести! Псих! Доносчик недоделанный! Я сделал это, чтобы ты от меня отстал, понял?! Веслохвост сделал шаг в сторону крысы. - Я понял, - устрашающим шёпотом проговорил он. – Но сейчас мы одни, и можем потолковать с глазу на глаз. Витч никогда не отличался особой смелостью, и теперь его нервы не выдержали. Он сделал один шаг назад, потом другой, развернулся и…бросился бежать. Обернувшись через плечо, крысенок увидел, что Веслохвост бежит за ним, бежит медленно и размеренно, неутомимо. Он припустил сильнее и вдруг почувствовал, что его лапы погружаются во что-то сыпучее. Крысенок сделал еще несколько шагов и с ужасом понял, что его затягивает вниз. Зыбучие пески!

Спасибо за очень полезную и нужную тему, Стальнолапушка! Всем читать и применять!