LostGhost

11. - Прекратите огонь! Град стрел со стены Маршанка моментально прекратился. Лучники опустили свои морды вниз, в сторону ворот, где уже собралась целая толпа лесных жителей. - Разрази меня гром, я никогда не думал, что в одном месте может собраться столько зверей! - сдавленно прошептал кто-то. Но тут же этот шепоток потонул в громком вопле Мартина: - Бадранг! Я хочу поговорить с тобой! А Бадранг тем временем прижимался спиной к одному из зубцов и только одним глазом смотрел на побережье. Он всё ещё боялся этих зверей, враждебность которых чувствовалась даже на расстоянии. Горностай взял за лапу стоявшего рядом с ним Уэла и сказал: - Давай... лучше ты, хорошо? - Хорошо, - ответил ему Уэл и легко взобрался на зубец. Мартин даже прищурился, глядя на стену Маршанка и стоявшую там тварь светло-зелёного цвета. - Уэл собственной персоной, - мрачно прокомментировал Баллау. Мартин посмотрел на зайца удивлённо: - Да это же не ящерица, это целый дракон!.. - начал было он, но тут его взгляд упал на левую лапу Уэла, в которой тот держал короткий меч с резной гардой и крупным кроваво-красным камнем на верхушке рукояти... Меч Люка Воителя! У Мартина в глазах даже потемнело от злобы. Ему хотелось взобраться на стену, вырвать меч отца из лапы Уэла, этого исчадия ада, чьи лапы по локоть в крови невинных зверей и отрубить ему этим самым мечом голову! Но он заставил себя подавить гнев. - Я уполномочен вести переговоры от имени Бадранга, - начал тем временем Уэл. - Если у вас есть какие-то требования - выдвигайте их сейчас. - У тебя меч моего отца! - крикнул ему Мартин, в чьём голосе всё ещё клокотал гнев. Уэл посмотрел на клинок: - Ты хочешь получить его назад, не так ли? Что же, я готов вернуть тебе это оружие, но только при одном условии. Ты и все стоящие за тобой звери немедленно покинут это побережье и больше сюда не вернутся. По правде говоря, дипломатия была не самой сильной стороной Уэла. Ему ещё никогда не приходилось вести переговоры с вооружённым противником; в задачи главного администратора входил по большей части лишь контроль внутренних дел корпорации. Но сейчас всё зависело именно от дипломатического таланта синтета. - У меня тоже есть своё условие! - ответил ему мышь-воин. - Ты отдаёшь мне меч и мы позволяем тебе - именно тебе - беспрепятственно уйти из Маршанка. Иди куда угодно, только больше не попадайся нам на глаза. Я не прощу тебе убитых тобой зверей, но я готов пощадить тебя. Что скажешь, драконья морда? Уэла это предложение даже привело в некоторое замешательство. С одной стороны, можно было бы и уйти. В конце концов ему что, мало было проблем в его мире? Пусть Бадранг сам разбирается с этими злобными мышами. С другой - Уэл за тот краткий срок, что он пробыл в Маршанке, успел привязаться к обитателям этой крепости. Всё больше они напоминали ему иноковцев, но в хорошем смысле. Без слов, у всех были свои недостатки. Были они и у живущих тут зверей. Но Уэл был готов смириться с ними: в целом обитатели Маршанка были вполне дружелюбными существами, готовыми принять в свои ряды почти любого. Да и злопамятностью они не отличались. Кроме того, кто такой этот мышонок, чтобы выдвигать такие ультиматумы? Не ему решать, кто где должен жить и с кем общаться! Чем больше Уэл узнавал лесных жителей, тем больше они напоминали ему сепаратистов из его же родного мира. Те тоже постоянно на кого-то нападали, захватывали порой целые системы ценой невероятных гражданских жертв, но объяснить, зачем они это делают, не могли никогда. "Мне жаль тебя, мышонок, - подумал Уэл. - Без слов, рабство - не самая хорошая вещь. Но, освободившись, тебе надо было уйти отсюда, а не рисковать своей жизнью и жизнями твоих друзей. Ради чего ты это делаешь? Ради какой-то железки, меча? Как глупо." Кто-то осторожно потрогал Уэла за лапу, прервав его размышления. Синтет обернулся и посмотрел в глаза Бадрангу: - Уходи, если нужно, - тихо сказал ему тиран. - Держать тебя не буду, я тебе и так по гроб жизни благодарен. Спасибо за всё. Уэл отвернулся от тирана и снова посмотрел на собравшихся перед Маршанком зверей. Некоторые из них опустили оружие, поскольку пока надобности в нём не было. - Ну что? - снова раздался голос Мартина. - Говори своё решение! Губы Уэла раздвинулись в жестокой ухмылке, обнажая ряд длинных острых зубов. Лапа синтета отточенным движением вытащила бластер из кобуры. "Что-то тут не так..." - промелькнуло в сознании Мартина, когда он увидел, что ящер снял что-то со своего пояса и слегка наклонил голову, словно прицеливаясь. Но сформулировать до конца свою мысль юный воин не успел. - Вот моё решение! - жёстко сказал Уэл и три раза нажал на сенсорную гашетку. - Мартин! Берегись! Мышь-воин едва успел прижаться к воротам, иначе бы один из выстрелов задел и его. Волна жара, поднятая энергетическими сгустками, ударила ему в лицо. Мартину казалось, будто жаркий воздух, хлещущий в морду словно плеть, сейчас проберётся под шерстинки и сотрёт его кожу в порошок. Ничего не было видно. Свет, песок, чьи-то тени повсюду, пропитанный болью и гарью воздух буквально разъедает глаза. Всё это напоминало какой-то кошмарный сон. Отовсюду слышались крики ужаса. Было чувство, что земля разверзлась под лапами, и сейчас, вот в эту секунду, из-под земли вылезут посланники ада во главе с самим дьяволом. Мартин протёр глаза от песка. Ему было чудовищно жарко, мех на лапах всё ещё дымился, но он не обращал на это внимания. Отойдя от ворот, он гневно посмотрел на Уэла, который стоял на стене как ни в чём не бывало. - Ты мне за это дорого заплатишь, падаль!!! Уцелевшие звери, не обращая внимания на раны, обернулись на голос Воителя. Песок, поднятый выстрелами, ещё не осел, что сильно затрудняло обзор. Но гневный голос Мартина перекрывал весь царящий вокруг хаос. - Скажи, что мы сделали лично тебе, за что ты сжигаешь нас заживо? - всё так же злобно продолжал Мартин. - Неужели тебе нравится смотреть на чужую боль? Тебе это приятно, не так ли?! Уэл по-прежнему стоял на зубце стены Маршанка, словно бы ничего не произошло. Когда он воспользовался своим бластером в прошлый раз, звери стояли не так плотно, поэтому ему удалось накрыть только двадцать из них. Сейчас же три его выстрела уничтожили и покалечили намного больше живых существ. Три огромные чёрные раскалённые воронки, каждая чуть дальше предыдущей, зияли в песке. Ещё совсем недавно грозно выглядевшая армия Мартина теперь смотрелась жалко. Меньше чем за секунду лесные жители потеряли больше половины своих бойцов, а те, кто не погиб, пострадали от энергетической волны. В вакууме и искусственном воздухе, который был более разреженным нежели настоящий, энергетическая волна распространялась не так быстро, поэтому оружейный отдел InoCo сильно увеличил её мощность и дальность. Кто бы мог подумать, что в самом обычном воздухе она будет способна нанести столь большой ущерб? - Нет, - ответил Уэл Мартину. - Мне это, без слов, неприятно, но вы сами же и вынуждаете меня открывать по вам огонь. Я буду находиться в Маршанке ровно столько, сколько посчитаю нужным, равно как и выбирать, на чьей стороне сражаться и сражаться ли вообще. Но у вас ещё есть шанс избежать полного уничтожения. Назовите мне ваши требования. Мартин отошёл от ворот и снова впился своим взглядом в синтета: - Требования, говоришь? Раньше я хотел убить Бадранга и его шайку, теперь же у меня есть ещё одна цель: убить тебя, скотина! Уэл поставил бластер на предохранитель и опустил его в кобуру. - Если тебе больше нечего мне сказать, то я бы попросил тебя и твою армию покинуть территорию Восточного побережья. Если вы не уходите прямо сейчас, то я опять открываю огонь. У вас двадцать земных минут на это. - Хорошо, - сказал Мартин, сглотнув слюну. - Даю честное слово, что мы уйдём, и больше ты нас здесь не увидишь. Надеюсь, ты не будешь стрелять в спину отступающим. Остатки армии Мартина медленно пошли в сторону леса. Те, кто пострадали меньше, поддерживали своих тяжело раненых друзей. - Третье поражение за два дня! Третье! - печально говорил Баллау. - Что-то Фортуна совсем от нас отвернулась, друзья мои... - Завтра она отвернётся от Уэла, Бадранга и всех их прихвостней, я вам обещаю, - мрачно процедил сквозь зубы Мартин. - Проклятая ящерица ещё не раз пожалеет, что убила наших друзей столь вероломно... Уэл отдал Бадрангу его меч: - Как я уже говорил, мне нет нужды брать чужое. Бадранг слабо улыбнулся: шок от появления отряда Мартина всё ещё не прошёл. - Ещё раз спасибо тебе, Уэл. Правда, не ожидал я от тебя такой жестокости... - Это не жестокость, - покачал головой синтет. - Я уже убедился, что от этих зверей бесполезно чего-либо добиваться, как и бесполезно вступать в переговоры. Бадранга поразило то, что последние слова синтет произнёс с какой-то совершенно не свойственной ему стальной жёсткостью. Эмоции были не свойственны Уэлу. - Зачем ты дал им уйти? - тихо спросил он. - Они же вернутся. - Я взял с них честное слово, что больше они не придут сюда никогда, - всё так же жёстко ответил Уэл. - А если они вернутся - то я уничтожу их полностью. - Ваша повозка ещё может ездить? - спросил Мартин Баллау. Заяц постучал лапой по повозке, оценивая её крепость. Затем он прищуривался, думая над чем-то и протянул: - Ну... думаю, старина, что да. Правда, вряд ли она поможет нам уйти отсюда... Мартин даже нахмурился: - Уйти? Баллау, уж не думаешь ли ты, что я и вправду больше не вернусь к Маршанку? Это был обман! Заяц, не ожидавший такой реакции, даже отступил назад и сказал извиняющимся тоном: - Нет-нет, Мартин, я просто... Но тот его уже не слушал. Повернувшись к своим друзьям, Розу, Грумму и Паллуму, которым тоже удалось избежать гибели от выстрелов Уэла, он начал что-то говорить им вполголоса.

Ещё один гифт тому же товарищу, что мне премиум подарил. Чёрт, я не умею рисовать кого-либо танцующим...

*дал под зад своим тяжёлым сапогом на шнуровке* Первый, как бы.

Как-то я уж очень "галопом по Европам" в этот раз, но пусть будет так. Бывало, что называется, и хуже... 10. Пенные брызги весело блеснули и с шипением и громким стуком обрушились на борт барки "Водяная лилия". На барке не было уже ни одного сухого места, всё: её борта, лавки, паруса - промокли насквозь. Казалось, судно перевернётся с минуты на минуту, но пока барка вполне уверенно преодолевала порог за порогом. - Держитесь! - раздался крик Старворта, капитана "Водяной лилии". В тот же момент на барку снова обрушился дождь из пенных брызг. Мартин и Роза забрались ещё глубже под скамейку, боясь, что их смоет. В ту же секунду барка словно бы взмыла в воздух, а затем - ухнула вниз. Роза, испугавшись, подползла поближе к Мартину, схватила его за лапы и зажмурилась. Брызги попадали в глаза, затрудняя видимость. Кроме того, повсюду из воды высовывались острые камни. Столкновения с любым из них нельзя было допустить ни в коем разе. Днище "Водяной лилии" с плеском ударилось о воду, барку затрясло. Доски, из которых было сложено днище, жалобно заскрипели, вода начала просачиваться и между ними. Уже было чувство, будто дерево расползается под лапами, что вот сейчас "Водяная лилия" развалится, но тут... Странная тишина, нарушаемая лишь лёгким журчанием воды, несколько напугала Розу. Мышка открыла глаза. Она всё ещё была на борту "Водяной Лилии", сидела под скамейкой. Рядом с ней был абсолютно мокрый Мартин. - Всё позади? - удивлённо спросила мышка. Мартин выбрался из-под скамейки, отряхнулся от воды и протянул Розе лапу. Когда мышка вылезла, он осторожно приобнял её за плечи: - Да, моя дорогая. Над "Водяной лилией" и целой флотилией долблёнок, сопровождавших её на пути в Маршанк, поднималось солнце. От вчерашнего пасмурного дня с его тяжёлыми серо-свинцовыми облаками не осталось и следа. И оттого даже на душе было как-то легче. - Старворт, - обратился Мартин к выдре-капитану, - когда мы приплывём к Маршанку? - К полудню будем там, - ответила за капитана его жена, Настурция. Мартин посмотрел в безмятежное светлое небо.Сегодня ему, Мартину, вновь предстоит встретить своего заклятого врага, Бадранга. И, возможно, для кого-то из них эта встреча будет последней. Воины Свободы всю ночь хоронили своих павших. На долю лесных жителей выпало слишком много горя, так что у многих просто не осталось сил грустить. Большинство из них были просто злы на себя - за то, что не уберегли друзей, - и на хищников - за то, что те с появлением Уэла начали одерживать победу за победой. Сейчас остатки армии лесных жителей сидели на берегу Восточного побережья за перевёрнутой телегой. Из Маршанка постоянно летели стрелы, телега напоминала какого-то громадного ощетинившегося ежа. К Баллау и Дубрябине осторожно подполз Бром - как всегда, со своей лекарской сумкой на плече. - Может, нам удастся договориться? - жалобно спросил он? Уши Баллау даже порозовели от гнева и встали торчком: - Договориться?! Старина, я надеюсь, ты шутишь? Да это же значит сдаться этим поганцам, во! Что же мы за воины, которые фактически предали самих себя? Бром хотел было что-то ответить, но лишь тяжело вздохнул и сел рядом с зайцем. Он взял горсть песка и стал смотреть, как тоненькая струйка золотистых частиц выбегает из его лапы. - Как думаешь, Баллау, - неожиданно задал он ещё один вопрос, - долетела ли та сова, Болдред, до Мартина? - Долететь-то долетела, я не сомневаюсь. Но только, похоже, Мартин доберётся до нас не скоро. Кроме того, какую помощь могут оказать нам четыре зверя... - протянул Баллау и прикрыл глаза, будто бы собираясь уснуть. Мышонок отвернулся от зайца и стал чертить на песке какие-то причудливые узоры. Заяц был прав, Бадранг с Уэлом фактически заперли лесных жителей на берегу. Оставалось только ждать смерти, которая рано или поздно придёт за каждым Воином Свободы. А тем временем в Маршанке Бадранг стоял перед своими воинами и выкладывал им свой план: - Вчера мы знатно потрепали лесных, их осталось чуть больше трёх десятков. Но глупо рассчитывать, что они уйдут, даже потеряв такое количество бойцов. Мой план сейчас таков: отряды Синешкура, Крестозуба и Ломоноса выходят из крепости и добивают лесных и их повозку. Остальные прикрывают их со стены. Всё ясно? - Да, Властитель! - раздался в ответ нестройный хор голосов. Как только звери разошлись, Бадранг посмотрел на широкую рваную рану, проходившую от запястья до локтя. Это было одно из увечий, которое нанёс тирану тот самый бельчонок, убивший больше пятидесяти бандитов в шайке горностая. Бадранг почувствовал мрачное торжество: сегодня он наконец-то сможет уснуть спокойно, не тревожась из-за этих проклятых мышей! - Это был глупый шаг, - прервал мысли Бадранга знакомый хриплый голос. Тиран обернулся и впился взглядом своих красных глаз в светло-зелёные глаза Уэла: - С чего это такие мысли? - У тебя осталось мало бойцов. Нет смысла в таком случае рисковать жизнями оставшихся солдат. Бадранг всё продолжал внимательно глядеть Уэлу в глаза. Со стороны могло даже показаться, будто синтет и горностай играют в "гляделки", но на деле Бадранг, который всё ещё побаивался Уэла, хотел таким образом показать ему обратное. - Их надо добить как можно скорее, - наконец, сказал Бадранг. - Так что - в этот раз ты ошибся. Пошли на стену, хоть стратег ты никудышный, но вот воинов как ты надо поискать. Мартин не мог поверить своим глазам. На поляне перед ним стояла целая толпа самых разных зверей: мышей, ежей, выдр. Юный воин среди этого зверья увидел и тех, с кем он встречался по пути в Полуденную долину: воинственные белки из Племени Гоо, карликовые землеройки и их королева Амбалла, которая подарила Мартину свой короткий меч, над всеми величественно возвышалась огромная цапля - Страж Болотного Холма. С Мартином из Полуденной долины шло много зверей, но сейчас у него была самая настоящая армия. Грозная, готовая уничтожить любого врага. - Все живущие рядом с Восточным побережьем звери решили пойти за тобой, Мартин, - сказала ему Болдред, заметив удивлённый взгляд мыши-воителя. - Они верят, что только ты способен привести их к победе, разрушить Маршанк, убить Бадранга и освободить эти земли от зла. Мартин покрепче сжал рукоять своего маленького меча: - Где Маршанк? - Прямо за этим холмом, - сказала ему сова. Мартин посмотрел на свою армию. Его лапа с зажатым в ней мечом Амбаллы взметнулась вверх, а из груди вырвалось одно лишь слово: - Вперё-ё-ё-ё-ёд!!! Маленькому отряду Баллау, отважно сражавшемуся на берегу, приходилось туго. Хищники Бадранга, чувствовавшие близость долгожданной победы, были беспощадны к своим врагам. С огромным трудом Баллау пробился к Дубрябине и Брому: - Плохо... дело, - сказал он, тяжело дыша. - Они нас добьют... Барсучиха ударила своей здоровенной лапой по макушке какую-то крысу: - Если мы и умрём, то умрём же героями! За свободу! На стене Маршанка стояли Бадранг, Уэл и Боггс - тот самый пират, которому так хотелось повоевать под командованием Уэла. Все трое наблюдали за битвой на берегу. - Вот видишь, Уэл, - безмятежно сказал Бадранг, - мы побеждаем. Уже сегодня вечером этот песок будет усеян телами моих бывших рабов, а мы будем пировать! Но ни Боггс, ни Уэл, не разделяли безмятежности горностая. Оба напряжённо смотрели в сторону леса. - Что там? - всё тем же беспечным тоном спросил Бадранг. Боггс посмотрел на своего командира: - Я слышу какой-то странный шум... Будто гром гремит! - Гром? Не смеши меня, какой гром в такой-то ясный день? С лёгкой улыбкой Бадранг повернулся к Уэлу, ожидая, что тот подтвердит его слова. Но синтет всё так же напряжённо смотрел в лес: - Мои датчики регистрируют множество живых существ. Они приближаются к Маршанку. - Ха! - сказал Бадранг, скрестив лапы на груди. - Ты просто слишком долго пробыл на солнышке, дружище, вот твои "датчики" и показывают тебе всякую ерунду... Вместо ответа Уэл взял голову Бадранга обеими лапами и повернул её в сторону леса, не обращая внимания на злые взгляды тирана. Бадранг уже было хотел со всего размаху огреть синтета мечом по голове за такую наглость, но тут у него в горле словно застрял сухой ледяной комок. Из леса со всех сторон к Маршанку бежали лесные жители: белки, мыши, ежи. Над ними летели здоровенная сова и цапля, а впереди всей толпы бежал, размахивая коротким мечом, Мартин, тот самый мышонок, у которого Бадранг отобрал меч. - Это он!.. - только и смог выдавить из себя Бадранг, чью беспечность в тот же миг как лапой сняло. Боггс поспешно слез со стены, оставшиеся в Маршанке солдаты засуетились. Один лишь Уэл внешне оставался спокоен: - Кто именно? На негнущихся лапах тиран дошёл до стены и показал на бегущего впереди мышонка, вооружённого чем-то очень похожим на кинжал. - Он... Его зовут Мартин, у меня его меч, - ответил Бадранг, с трудом сглотнул и осел рядом с зубцом стены. "Похоже, в этот раз придётся командовать самому", - подумал Уэл и сразу же начал отдавать приказы: - Лучники, ко мне! Открыть огонь по правому флангу врага. Боггс! Ты должен вернуть в крепость отряд, который сражается сейчас на берегу. Бадранг, дай мне свой меч. Всё так же медленно, словно бы он был в каком-то подобии транса, горностай поднялся и протянул Уэлу свой клинок: - Я тоже буду сражаться, ты рано списал меня со счетов, - сказал он, криво ухмыляясь. - Я не "списывал тебя со счетов", как ты выражаешься, - неожиданно серьёзно ответил Уэл. - Я просто не хочу твоей гибели. Воины Бадранга, ещё совсем недавно беспощадно нападавшие на изнурённых зверей, сейчас бежали в крепость со всех лап, не желая попасться никому из неожиданно появившихся на Восточном побережье лесных жителей. Но Мартина они волновали меньше всего. Не обращая внимания ни на что, он рванулся к воротам Маршанка, но тут пусть ему преградила Болдред: - Не так быстро, юный воин. Твои друзья хотят сказать тебе пару слов. Баллау, Дубрябина и их бойцы вернулись к перевёрнутой повозке. Бром перевязывал зайцу рану на задней лапе, пока тот рассказывал Мартину обо всём, что произошло за последние два дня. К концу рассказа юный воин не мог сдержать слёз. Ведь многих их тех, кто был убит Уэлом, включая и мышь Диану, он знал очень хорошо. Вместе они преодолевали все тяготы рабства, мечтали о свободе, слишком много общего было у Мартина с этими зверями. И тогда, слушая рассказ Баллау, он ещё раз поклялся самому себе превратить Маршанк в руины и уничтожить всех его обитателей. - Нет времени ждать, - сказал Мартин, вставая с песка, - пошли! Шумно переговариваясь, лесные жители пошли следом за своим молодым командиром.

Да, помню.) И, кажется, я не устану повторять эту фразу никогда.)

Ага ^w^ Раньше я всё мучил своих любимых хищников - теперь же добру достанется сполна ^w^

Это ещё не всё.) Помнишь, какой большой отряд Болдред собрала Мартину? Так вот, небольшой спойлер: он оставался такой большой до первой встречи с Уэлом.) Придумал. Не хотелось каноничных, так сказать, убивать до поры до времени.)

О, жду не дождусь это увидеть ^w^ Я тоже порой так сижу на работе да и изобретаю себе жестокие сцены к "Параллелям". Порой очень дельные вещи в голову приходят, да.

Почему же "так себе"? Мне даже жалко стало Ифиру (надо прочесть "Талисман", надо, с учётом того, что я не хожу на работу, это особенно необходимо). Хотелось бы хорошего конца и смерти Таггеранга...

Девятая часть. Что-то как-то слишком бред... 9. Уэл посмотрел на свой палаш, будто бы тот мог дать ответ на вопрос крысы-пирата вместо него самого. - Я не знаю Трамуна Клогга. Кто это? Крыса поднял глаза и испуганно посмотрел на Уэла: - Это... это наш бывший капитан. Теперь он - раб Бадранга, Бадранг у него этот палаш отобрал сразу же... Вульп сам не знал, зачем он сказал Уэлу о бывшем владельце его палаша. Сейчас он ожидал от синтета-полудракона какой угодно реакции: от вспышки гнева до нежелания больше даже прикасаться к этому оружию. Но тот оставался всё так же спокоен, а голос его не выражал никаких эмоций: - Старые друзья стали врагами, и один сделал другого своим рабом. Я правильно понимаю? Вульп вытаращил глаза от удивления. - Да никогда они друзьями не были. Просто вместе когда-то плавали, но грызлись постоянно. А... откуда вы это знаете? Уэл положил свою скользкую холодную лапу Вульпу на плечо. По правде говоря, никаких приятных ощущений у пирата это не вызвало, ему хотелось стряхнуть с себя склизкую отвратительную синтеплоть, но он боялся этого сделать. К этому моменту история про уничтожение двадцати зверей одним выстрелом обросла такими подробностями, что пират считал стоявшее перед ним существо чуть ли не за полубога и очень боялся навлечь на себя его гнев. - Меняются поколения, проходят года. Не меняется устройство мира. В моём мире тоже есть "друзья", способные в любой момент, образно выражаясь, вонзить тебе в спину нож. - В вашем мире? - удивлённо спросил Вульп. - А... расскажите мне о нём! Уэл в этом мире чувствовал себя как отец большого семейства. Без слов, он не мог полностью утверждать это, поскольку у него никогда не было и не могло быть детей, но ему казалось, что любой многодетный родитель чувствует себя именно так же. Та самая база данных, к которой хакер открыл для него доступ, позволила ему понимать людей куда лучше. "Это даже немного забавно и в то же время умилительно: наблюдать за тем, как они искренне интересуются простыми вещами, - подумал синтет. - Они любознательны, что отличает их от людей. Порой мне даже начинает казаться, что людям не важно ничего, кроме денег." - Мой мир отличается от вашего только тем, что мы воюем другим оружием. В остальном - всё так же. Есть свои рабы, свои тираны, торговцы и даже пираты. Забавно, что названия последних двух видов деятельности совершенно не изменились. Сказав последнее, Уэл отпустил плечо Вульпа и пошёл в сторону центра двора Маршанка. Клогг всё так же дремал в тачке, не обращая внимания ни на кого. Его нисколько не смущало то, что он был рабом: своим униженным положением он мотивировал своё нежелание общаться ни с бандитами Бадранга, ни со своей бывшей командой. Хотя, по правде говоря, ни у кого не было желания общаться с толстым горностаем, который не мог вести разговор без того, чтобы сыпать оскорблениями. Но тут он аккуратно, стремясь не шуметь, вылез из тачки. Это было более чем странно, ибо обычно Клогг буквально выпрыгивал из неё с таким грохотом и шумом, что весь Маршанк оборачивался на шум. Бывший пират не считался ни с кем. Выбравшись из тачки, Клогг пошёл в центр двора Маршанка, что тоже было ему не свойственно. Зная, как Бадранг его ненавидит, он стремился не показываться на глаза тирану и его шайке. Но сейчас он уверенно шёл через двор, не обращая внимания на недоуменные взгляды. - Эй, драконья башка, поди-ка сюда! Уэл убрал палаш в ножны и повернул голову в сторону Клогга. - Да не бойся ты! - продолжил Клогг. - Поговорить хочу, всего-то лишь. Уэл пожал плечами, проверил, надёжно ли закреплены ножны на его поясе и пошёл навстречу Клоггу. Когда синтет подошёл совсем рядом к толстяку, тот взял его за лапу и повёл к северной стене. Уэл нисколько не сопротивлялся: для него было даже наоборот, приятным сюрпризом то, что в этом мире есть хоть кто-то, не опасающийся его и не испытывающий отвращения от скользкой синтеплоти Уэла. Но, как оказалось позже, в последнем Уэл ошибся: - Фу, ну и гадкая же у тебя кожа, дружище, - сказал горностай, отряхивая лапу. - Ну точно дохлая жаба, разрази меня гром! Очевидно, в тот момент на морде Уэла отразилась вся гамма чувств, которую тот испытал при этих словах, поэтому Клогг сразу же добавил: - Да не переживай, я не хотел тебя обидеть. Просто сказал, что думаю, хо-хо-хо! Наша пиратская традиция: никогда ничего не прятать от друга, говорить всё как есть! Клогг на секунду остановился, а затем продолжил: - А этот ублюдок Бадранг - не пират никакой! Виданное ли дело - старому другу клинок под рёбра вонзить! Я его крепость защищал, пока он со своими зажравшимися зверями пошёл рабов ловить! А потом я же и виноватый оказался: мол, его крепость захватил... Последние слова толстый горностай произнёс с притворным плачем в голосе, но синтета это нисколько не разжалобило. - Меня это мало волнует, - равнодушно ответил Уэл. Клогг пару раз удивлённо моргнул, затем взял себя в лапы и сказал: - Эх, как же несправедлив этот мир... Ладно, в общем, слушай меня. Парень ты, я вижу, с головой, слов на ветер не бросаешь. Думаю, сам Морской Дьявол вручил тебе в лапы моё оружие. - Ты - капитан Трамун Клогг, не так ли? - Ну да, это я, - удивился Клогг. - В общем, слушай меня, дружище. Бадранг - тот ещё слизняк, он тебе кинжал в спину воткнёт сразу же, как ты с лесными разберёшься. Так вот что я тебе предлагаю: может, ты быстренько порешишь его этим палашом , передашь прощальный привет от меня и будешь править этой крепостью сам, как считаешь нужным? А я тебе пригожусь. Уверяю тебя, ты не пожалеешь, дружище! Уэл старался всем своим видом не выдавать, насколько он зол. Откуда во всех органических существах - что в людях, что в этих зверях - такая эгоистичность? Или, может, это что-то с ним, с Уэлом не так, раз каждый стремится сделать его именно своим слугой и натравить на своих же врагов, не считаясь с интересами самого синтета? - Бадранг, эта дохлая медуза, сжёг мой корабль! - продолжал проклинать своего бывшего товарища Клогг. - Ты только дай мне дерево для ремонта, и я обещаю, я уплыву и никогда-никогда не вернусь на это проклятое Восточное побережье! Ну, что скажешь? Уэл молчал. Тогда Клогг задал ещё один вопрос: - Ну и что ты молчишь? Согласен? Уэл начал сжимать и разжимать свои пальцы, чтобы хоть немного успокоиться. Затем он посмотрел на Клогга и начал: - Я не собираюсь... Продолжить синтет не успел. Откуда-то с неба прилетела горящая стрела и упала совсем рядом с пиратом и бывшим главным администратором. Позабыв о Клогге, Уэл закричал: - Боевая тревога! Боевая тревога! Тем временем ещё три горящие стрелы упали на песок недалеко от длинного дома, откуда в спешке вылетел Бадранг, уже державший свой меч наготове: - Всем на стены! Диана ещё раз натянула до отказа лук и пустила ещё одну горящую стрелу в сторону Маршанка: - Это тебе за всех, кто погиб сегодня, сволочь! Надеюсь, что ты сгоришь живьём вместе с этим проклятым замком! Баллау на мгновение опустил свой лук и посмотрел на мышь: - А вы жестоки, юная леди! Сказав это, заяц тоже выстрелил горящей стрелой в крепость. Лесные жители решили отплатить врагу той же монетой: напав под покровом ночи, сжечь заживо обитателей Маршанка и их крепость. Кроме того, это была своеобразная дань памяти погибшему Феллдо: именно он первый придумал атаковать Маршанк горящими стрелами. Темнеющее небо озарялось заревом от огненных стрел, падающих с неба как кометы, но стрелки не собирались прекращать огонь. Наоборот, чтобы закрепить успех, они обрушили на Маршанк целый рой горящих стрел. На стенах Маршанка были выставлены лучники и вели постоянный огонь по лесным жителям. Другая часть бандитов Бадранга тушила горящие стрелы, чтобы они не причинили вреда крепости. Сам тиран тоже стоял с луком наготове, но никак не мог понять, откуда именно стреляют. Огненные стрелы указывали лишь примерное местоположение врага, точное же понять было невозможно. - Они уже как-то раз проделывали подобное, - процедил сквозь зубы Бадранг. - Теперь снова взялись за старое. Ух, пропади они пропадом с их проклятыми стрелами! Сказав последнее, Бадранг выстрелил в стоявший на берегу тёмный силуэт. Стрела попала точно в цель, лесной житель моментально повалился в песок. - Не трать стрелы зря, Бадранг, - сказал тирану стоявший рядом Уэл. - Это одна из их целей: лишить твоих бойцов боезапаса. Бадранг опустил лук: - Ну и что же ты предлагаешь делать? А ну-ка, - оживился он, - ударь-ка по ним из своего оружия, пусть попляшут. Хотели огня - вот пусть его же и получат! - Они его получат, - загадочно ответил Уэл, - но не сейчас. Пока в этом нет надобности. Лучше дай-ка мне свой лук. Диана и Баллау посылали стрелу за стрелой в ворота Маршанка, в то время как остальные Воины Свободы - так себя называли лесные жители - стреляли именно во двор крепости. Мышь и заяц прекрасно понимали: падут ворота - враги сразу потеряют половину своего пыла, уничтожить их будет куда легче. - Интересно, эта сволочная ящерица уже сдохла? - Не сомневайся, подруга, - приободрил её Баллау. - Среди хищников на стене его нет. Либо он уже подох, любо настолько струсил, что сейчас сидит у стены, поджав хвост и трясясь от ужаса, во! Диана мрачно улыбнулась, представив себе эту картину. Запалив очередную стрелу, она привычным движением положила её на лук и отправила в дверь Маршанка. Бадранг с некоторой боязнью смотрел, как Уэл натягивает лук. Он ещё никогда не видел, чтобы кто-то так обращался с этим оружием. Верхний конец лука уже чуть ли не соприкасался с нижним. Тетива, казалось, сейчас оборвётся в лапах синтета, но Уэл точно знал, где проходит грань напряжения и не пересекал её. - Я их вижу и могу рассчитать траекторию полёта стрелы так, чтобы она поразила почти любого из атакующих. Кроме тех, что стоят далеко, - пояснил Уэл. - В кого стрелять? Бадранг всё ещё не мог оторвать глаз от лука: - Тебе видней, - поспешно ответил он, всё ещё боясь, что лук просто-напросто треснет пополам. - Прикажи своим бойцам прекратить огонь. Уэл ещё раз просканировал побережье и выбрал себе в качестве целей двух зверей, стреляющих прямо в ворота. Разрушения ворот никак нельзя было допустить, так что Уэл влез на зубец крепости и, прищурив глаз, стал целиться в ближайшего к нему зверя. Баллау пустил очередную стрелу и потянулся за следующей: - Не успеет наступить утро, как мы очистим Восточное побережье от злодеев, во! Воротам-то скоро крышка, к тому же, они перестали стрелять! Диана махнула лапой зверям, стоявшим чуть поодаль. Это были мечники, которые должны были первыми вбежать в Маршанк после того, как будут разрушены ворота, и убить тех, кого не успели убить лучники. Диана не думала, что лесные жители смогут продолжать атаку так долго. Она думала, что дальше атаки лучников дело не пойдёт: Бадранг откроет стрельбу сам, и придётся уходить. Но сейчас всё складывалось как нельзя лучше. Неужели кто-то из этих двух деспотов, Бадранга и Уэла, убит? Мечники были уже совсем рядом, но тут Баллау схватил Диану за плечо и испуганно сказал: - Смотри!.. Там... на стене... Диана подняла голову и не смогла сдержать сдавленного вопля страха. Слева от неё, в том же самом углу, что и утром, на зубце стоял ни кто иной как Уэл! Его зеленоватое сияние освещало в вечернем полумраке кусок стены замка ярко-зелёным светом, сам ящер стоял на одном колене и держал в лапах туго натянутый лук. Диане стало страшно. Ведь все эти громкие её высказывания о том, что она смогла бы убить Уэла, лишь попадись он ей в удобном месте, были не более чем пустыми словами. Она на самом деле панически боялась этого ящера, боялась так, как ни кто другой из лесных жителей. Для них иконой ужаса всё ещё был Бадранг. Время словно бы замедлило свой ход, а зрение приобрело необычайную остроту, какой позавидовала бы любая хищная птица. Диана буквально могла различить, как напряжены мускулы Уэла, каждую чешуйку на его лапах, каждую шерстинку в гриве. Пальцы синтета с мощными когтями отпустили тетиву. - Попал! - Бадранг от радости аж подпрыгнул на своём месте. - Прямо в грудь этой мыши! Уэл моментально положил на лук ещё одну стрелу: - Не знаю, насколько тебя порадует или огорчит эта маленькая подробность, но моя стрела прошла насквозь. Пусть твои лучники продолжают стрелять. Бадранг махнул лапой, отдав тем самым своим лучникам приказ открыть огонь. В ту же секунду темноту снова пронизали стрелы. Баллау едва успел отскочить в сторону, иначе бы стрела, летевшая с невероятной скоростью, задела бы и его. Несколько раз глубоко вдохнув и уняв дрожь, заяц опустил лук и посмотрел на неподвижно лежавшую рядом с ним Диану: - Да, подружка, вынужден признать, этот ублюдок славно обращается с луком... - начал было заяц и замолк. Что-то невыразимое, бывшее в позе лежавшей мыши, сильно напугало его. Он склонился над своей боевой подругой и осторожно перевернул её мордой вверх. - О нет, только не это, - пробормотал Баллау, глядя на Диану. Не было никакого сомнения, что мышь мертва. Стрела пробила ей грудь насквозь. Ещё недавно горевшие огнём решимости и гнева глаза Дианы остекленели и пусто смотрели в уже почти чёрное небо. На тунике медленно расплывалось красно-бурое пятно крови. Тоненькая красная струйка бежала и изо рта мыши. Сама стрела, покрытая брызгами крови от наконечника до оперения, воткнулась в песок немного дальше позиции мыши и зайца. Красных брызг крови на белом оперении было не так уж много, но почему-то в тот жуткий вечер они были видны особенно чётко. В тот же момент темноту прорезала вторая стрела, летевшая с невероятной скоростью. В этот раз она полетела в сторону отряда мечников и воткнулась в горло одного из воинов, белки. - Отступаем, - быстро бросила Дубрябина, видя, что ряды лесных жителей стремительно редеют. Мечникам не было нужды повторять дважды: со всех лап они бросились в лес, опасаясь, что следующая смертоносная стрела настигнет кого-то из них. Когда Уэл выпустил стрелу во второй раз, тетива довольно сильно хлестнула его по внутренней стороне лапы. Синтет не способен был чувствовать боль, так что он не сразу понял, насколько сильно тетива его поранила. Полупрозрачная светло-зелёная "кровь" медленно стекала по его меху. Слизнув её и приложив здоровую лапу к ушибленному месту, синтет отдал команду лучникам Бадранга: - Прекратить огонь! Они отходят. Лучники убрали стрелы в колчаны, положили луки и подошли поближе к Бадрангу с Уэлом: - Значит, в этот раз опять мы их? - Да, - сказал Бадранг, чья морда буквально светилась от радости. - Раздери меня дьявол, Уэл, да ты и без своих молний чертовски опасен! - Рад помочь, - ответил ему синтет, смущённо разглядывая свои массивные сапоги. - Хотя, если быть честным, я стрелял из лука в первый раз. Один из лучников удивлённо посмотрел на него: - В первый раз? У меня было чувство, будто вы... будто вы родились с этим луком в лапах, по крайней мере! Как вы этих двух, - перевёл он тему в иное русло, - жалко только то, что они быстро удрали... - Нет смысла в пустых сожалениях. Насколько сильны повреждения ворот? - Думаю, за эту ночь мы их восстановим полностью, - ответил ему другой лучник. Уэл смерил стоявших перед ним хищников взглядом: - Не стоит терять время. Те сразу всё поняли. По-прежнему весело переговариваясь, они пошли к лестнице, попутно обсуждая сегодняшний бой. - Ну что, Бадранг, - сказал синтет, повернувшись к тирану, - это уже второй раз, когда я помогаю тебе отбиться от этих зверей. Глаза Бадранга смотрели несколько злобно, но он всё-таки смог обуздать свой гнев: - Это намёк на то, что я должен тебя наградить? Говори сразу: сколько? Уэл покачал головой: - Мне не нужны ни деньги, ни сокровища: как главный администратор, я располагаю большими средствами. Скорее, это даже я должен выплатить тебе награду за то, что ты даёшь мне потрясающую возможность почувствовать себя всесильным. В моём родном мире это мне бы не удалось никогда. - А почему? - спросил Бадранг. - Потому что трудно быть всесильным среди тех, кто создал тебя и очень долго не позволял тебе мыслить свободно, - ответил синтет и облокотился на стену. Тучи, свисавшие над Восточным побережьем на протяжении всего дня, рассеялись к ночи: над Маршанком было ясное усеянное звёздами небо. Уэл снова посмотрел на расстилавшееся перед ним море, которое игриво блестело в свете луны - точно так же как и прошлой ночью.

Ну... не совсем. Конкретно Уэл - такой же светло-зелёный и светящийся, какой и в этом мире. Смотря какой бластер. Если из уэловского - нет. Он же всё-таки сотрудник самой технологически развитой корпорации, там бластеры ого-го какие.

Я чувствую себя виноватым перед Бадрангом за "Туман" и т.п. Так что пусть хоть в "Параллелях" ему хоть ненадолго повезёт.)

Испытает.) Но - в последней главе.) Обещаю, Уэл задаст всем лесным жителям такого жару, что они будут его помнить долго-долго.

Скоро будет, не переживай.) Чёрт, это реально трудно - писать о мирнюках...

Я просто тогда, что называется, ушёл в длительный загул: то старые друзья объявились, то нашёл себе интересного собеседника, а он оказался в одном районе со мной, то в Доминикану улетел, остаток лета тоже провёл в друзьями, осенью почему-то дико прикипел к дурацким играм... в общем, вспомнил я о "Тумане" лишь в начале ноября. Я тоже.)

Я просто тогда, что называется, ушёл в длительный загул: то старые друзья объявились, то нашёл себе интересного собеседника, а он оказался в одном районе со мной, то в Доминикану улетел, остаток лета тоже провёл в друзьями, осенью почему-то дико прикипел к дурацким играм... в общем, вспомнил я о "Тумане" лишь в начале ноября. Я тоже.)

Да... я сам знаю. Я её нарисовал лишь бы поскорее, лишь бы от арт-статуса избавиться.

Что-то меня разобрало, что называется, на словоблудие... 8. Клогг, некогда компаньон Бадранга по пиратству, а теперь - раб тирана, вольготно развалился в тачке. Из-за почти постоянных атак лесных жителей никто не собирался следить за тем, как бывший пиратский капитан выполняет свою работу. Из-под полузакрытых век Клогг наблюдал за обитателями Марашнка. Несмотря на то, что в тот день лесные жители даже не успели атаковать крепость, Бадранг не собирался давать поблажки своим бойцам. На стенах крепости были выставлены лучники, на случай, если лесные жители снова начнут атаку. Внезапно на морде горностая появилась ухмылка, он подскочил и перевернул тачку. Из длинного дома выходил Бадранг. - Хо-хо, кого я вижу! Да это же Бадранг собственной персоной! Лучники на стенах тут же обернулись на его крик. А Бадранг решил сделать вид, что ничего не услышал. Ему уже порядком надоели выходки Клогга и его постоянные насмешки. - Ну что, Бадранг, как продвигается борьба с лесными жителями? А, разрази меня гром, я ж совсем забыл, что твой новый дружок этим утром угрохал столько мышей, что тебе оставалось только стоять в сторонке и слюни пускать от зависти? Да ты ж за всю твою с ними войну столько не убил, хо-хо-хо! Бадранг всё ещё продолжал разыгрывать спокойствие, хотя держать себя в лапах ему удавалось всё труднее. Ещё одна подобная выходка - и голова жирного горностая полетит с его плеч! А Клогг всё продолжал смеяться: - Теперь тебе будет, за чью могучую спину шкуру прятать. Хо-хо-хо, вся твоя крепость судачит о том, как ящерка твоя сегодня лесных обратила в бегство! А кому ты за это спасибо-то сказать должен? Старому морскому волку Трамуну Клоггу! Не посоветуй он тебе, жабе неблагодарной, привести его обратно, ты бы не досчитался двадцатки своих ребят, а не лесные! - Сделай доброе дело, не действуй мне на нервы, - прошипел Бадранг. - У меня и без тебя хватает забот. - Хо-хо-хо, до о чём тебе заботиться-то, Бадранг? - ещё больше развеселился Клогг. - У тебя же теперь такое надёжное прикрытие, что о лесных и забыть можно! - Поверь, есть о чём. Бадранг повернулся к Клоггу спиной, всем своим видом показывая, что не желает продолжать диалог. Клогг не соврал: обитатели Маршанка и вправду были впечатлены сегодняшней расправой над лесными жителями. Те немногие, кто видел это своими глазами, сейчас находились в центре внимания всех бойцов Бадранга. До этого никому никогда не приходилось видеть того, чтобы двадцать зверей были убиты одним ударом. - Я думал, что от того света ослепну! А от того сожжённого песка до сих пор дым идёт. - Хотел бы я себе такое оружие, - завистливо сказал хорёк Боггс. - Чтобы р-раз! - и нет двадцати зверей! - Да все бы хотели, - ответил Боггсу другой хорёк, Синешкур. - Однако, видал я всякое, но чтобы так... никогда. Даже Бадранг не мог бы одним махом столько зверья... - А кто его знает, может, и смог бы. Ласка Гнилонос на секунду прекратил рассматривать свой кинжал: - Ну разве что если бы лесные его сильно допекли. Без слов, Бадранг тот ещё живодёр, но по сравнению с Уэлом он мирный земледелец! - А я бы хотел повоевать под командованием Уэла, - мечтательно протянул Боггс. - Давно так, с этими лесными надо. Все бандиты молча и с укором посмотрели на него. Многие из них привыкли к убийствам, порой - даже очень жестоким. Но ни воины Бадранга, ни бывшие пираты Клогга, ещё никогда не видели такой бойни. Ход мыслей их друга несколько напугал их. А сам Уэл, скрепя своё синтетическое сердце, вынужден был признать перед собой: да, он чувствует себя виноватым перед этими зверями. И даже не за то, что внаглую влез в их историю: это его уже смущало не столь сильно как раньше. Гораздо больше его напрягало то, что обитатели этого мира не могут тягаться с ним в плане технологического развития. Против бластера с мечами и копьями не особо много навоюешь. Кроме того, он превосходил их не только в технологическом, но и в физическом развитии, насколько этот термин можно было применить к синтетическому существу. Говоря простым языком, он просто был сильнее любого живущего тут существа. Второе исправить было невозможно. Зато первое - вполне. "В чужой монастырь со своим уставом не суются" - вспомнил Уэл старую человеческую поговорку. Так почему бы ему не попытаться воевать не бластером, а любым оружием этого времени и мира? Выйдя из длинного дома, Уэл осмотрелся вокруг в поисках Бадранга. Сенсоры сообщали ему, что горностай находится на стене. Не желая беспокоить своего знакомого, Уэл просто схватил первого попавшегося ему под лапу бандита, какую-то крысу. Бывший пират из команды Клогга по имени Вульп вздрогнул, когда холодная скользкая лапа легла на его плечо. Обернувшись, он посмотрел в светло-зелёные глаза Уэла и сказал дрожащим от испуга голосом: - З...здравств-вуйте,- д-да... - Нет причин меня бояться, я не причиню тебе вреда. Ты можешь сказать мне, где оружейная? - О... оружейная? - воспрял духом Вульп. - В башне длинного дома, на пятом этаже! - Благодарю, - сказал Уэл и отпустил плечо пирата. Вульп тут же сел на землю, дрожа от страха. Но уже через две минуты он перевёл дух и глаза его загорелись энтузиазмом. Он вскочил с песка и побежал к своим приятелям - рассказывать о том, как он говорил с Уэлом и какое тот оставил впечатление у Вульпа. На лестнице башни длинного дома не было факелов. Идти приходилось почти в кромешной темноте. Свет поступал только через узкие небольшие окошки, расположенные через этаж каждое и через щели между грубыми досками. Кроме того, ступеньки были неровными, и на каждом выступе можно было споткнуться и скатиться вниз по довольно крутой лестнице. "И как Бадранг только ходит здесь? - раздумывал Уэл, которому благодаря сенсорам ночного видения было идти куда легче. - Со светом было бы куда уж проще. К чему усложнять себе жизнь?" Дверь в оружейную тоже была сделана из грубых досок и отворилась со скрипом, будто её петли не смазывали давно. Зато в самой оружейной было довольно большое хоть и зарешеченное окно. Света было достаточно, не было больше необходимости тратить энергию на ночное видение. Уэл подошёл к стене, вдоль которой стояло оружие, думая, что же именно ему взять. Нужно было что-то удобное, подходящее ему по размеру и росту, чтобы его можно было достать фактически мгновенно и не терять в бою драгоценные секунды. Ну и, конечно, состояние тоже должно быть хорошее: что же это за меч, который сломается при первом же ударе? Но уже буквально через секунду Уэл понял, что ему придётся умерить свои требования. Оружия здесь было очень мало. Пара луков, к ним - колчаны полные стрел, штук девять мечей, три кинжала и связка копий. "Негусто, - отметил Уэл. - Ладно, сначала надо посмотреть внимательнее: может, что-то стоящее и найдётся". Луком и стрелами воевать ему не хотелось совершенно: это оружие было эффективно только на дальней дистанции. Рукояти кинжалов были слишком малы для его лапы, к тому же, к одному не было ножен. С мечами была почти та же беда: Уэл выглядел почти с любым из них точно так же, как Бадранг с мечом Мартина. Оружие совершенно не подходило ему по росту. Он уже было нашёл себе более-менее длинный меч, но у того было такое щербатое лезвие, что синтет не решился брать его. К копьям он даже не прикоснулся: даже существо менее сильное чем Уэл, могло превратить древко любого из них в труху, лишь сжав его посильнее. "Может, у Бадранга есть где-то ещё оружие. Я спрошу у него об этом" - подумал Уэл и уже собирался уйти из оружейной, как тут его взгляд упал на одну вещь, не замеченную им сначала. Это был большой пиратский палаш, не новый, но крепкий. Он лежал в самом дальнем и тёмном углу оружейной, словно бы кто-то специально стремился скрыть его от посторонних глаз. Уэл осторожно взял ножны с палашом в лапы и извлёк оружие. Клинок блеснул в холодном сером свете. Рукоять идеально подходила к лапе Уэла, сам палаш был не тяжёлым, но довольно острым. Это было как раз то, что нужно. Закрепив ножны на поясе и опустив в них палаш, Уэл прошёлся по оружейной взад-вперёд, желая убедиться, что оружие не мешает ему при ходьбе. Ножны не били его по задним лапам и не заваливались ни вперёд, ни назад. Определённо, это был лучший выбор. Жутко довольный собой, Уэл вышел из оружейной, закрыл дверь и начал спускаться по лестнице. Он был уже почти рядом с выходом, как вдруг прямо к нему навстречу выскочил Бадранг: - Ты где был? - спросил он безо всяких предисловий. - В оружейной, - ответил ему Уэл. - Я решил, что моё оружие слишком мощное для этого мира, и потому... - Вот как раз о твоём оружии речь и пойдёт, - перебил его Бадранг. - Я тоже хочу научиться убивать двадцать зверей одним махом. Покажешь, как обращаться с твоим оружием? Уэл пошёл дальше, сделав вид, что не обратил внимание на наглость Бадранга: - Я могу рассказать тебе о нём, но не более. Дело в том, что в моём бластере есть идентификатор генокода - система защиты. Кроме меня из него стрелять не может никто. К тому же, у меня осталось лишь двадцать девять патронов, я не могу их тратить впустую. - А есть у вас оружие помощнее твоего и с большим боезапасом? - Среди бластерных пушек или же бластеров - нет. С большим боезапасом - есть. У нас имеются даже так называемые "энергобластеры", к ним не нужны патроны. Как видно из названия, основаны они на энергии, одной батареи хватает в среднем на два года, в зависимости от того, как часто стрелять. - Ну а если не среди... Что это!? - неожиданно вскрикнул Бадранг и отшатнулся назад от Уэла. Синтет взглянул на него удивлённо: - Что случилось? - Что это? Что? Что? - твердил Бадранг, показывая пальцем на висящий на поясе синтета палаш. Уэл пожал плечами: - Повторяю: я решил взять себе оружие, соответствующее этому миру. Из тех немногих видов вооружения, что там были, мне подошёл только этот палаш. Надеюсь, ты не возражаешь, если я оставлю его себе? - Нет... не возражаю, - выдавил из себя Бадранг. - Слушай... давай завтра ты мне об оружии расскажешь, хорошо? - Хорошо, сказал Уэл и сдвинул занавеску, закрывающую вход в длинный дом. Оказавшись во дворе Маршанка, он ещё раз вытащил палаш из ножен и внимательно осмотрел его. И что в нём такого особенного, что столь сильно напугало Бадранга? - Прошу прощения, но... можно задать вам один вопрос? - робко спросил кто-то из-за стены. Уэл обернулся. Рядом с ним стоял тот самый бандит-крыса, у которого он узнавал, где в Маршанке оружейная. - Только отойдём... - продолжил он, не дожидаясь ответа. - Не хочу, чтобы Бадранг услышал... Уэла это всё насторожило, но он пошёл за незнакомцем. Как только они оказались за задней стеной длинного дома, крыса снова робко посмотрел на Уэла и спросил: - Скажите пожалуйста, а зачем вам палаш Трамуна Клогга?

Фортуната Это ручкой? Шикарно. Кстати, вы случайно не берёте арт-трейды или что-то подобное?

Ничего, как-нибудь да доживём, да.

Главное - до лета дожить, а там посмотрим.

Да не боись, я не забуду. Но увы-увы, в ближайшее время встретиться не выйдет. Работа, чтоб её.

Да.) Ничего, прочтёшь ещё. Чёрт, я дундук, надо было мне тебе подарить распечатанную версию их, когда встречались. Ведь была же она у меня с собой, была!11 Надо было оставить просто скетч, я с кольчугой дико накосячил. Lost на то и Lost, чтобы ничего хорошего не приносить. Напрасно потерянное время, разбитые надежды прошлого, настоящего и будущего. Счастливые его присутствия совершенно не ощущают, у несчастных же он забирает последнюю надежду. Чем сильнее горе - тем лучше ему, тем более чётко мы его видим.

Хе-хе, 666 пост. Ну и парочка рисунков, да. Ghost of Christmas Lost, aka всего-то лишь моё настроение. Навеяно песенкой London after Midnight - Where Good Girls Go To Die. Цармина. Арт-трейд.

Вполне себе симпатичный Клуни, мора порадовала особенно. Только, не сочтите уж за придирку, ступня правой лапы ненмого маловата, на мой взгляд... Особо хочу отметить раскраску. Очень живо получилось.