LostGhost

Танели. Просто Танели. Я бы выложил "Параллели" одним махом, просто я не думал, что они так понравятся всем, и я буду вынужден писать продолжение. Вообще изначально я планировал их как рассказ для себя. А "Туман"... тут вообще отдельная история. Я его просто забросил в своё время.

Танели. Просто Танели. Я бы выложил "Параллели" одним махом, просто я не думал, что они так понравятся всем, и я буду вынужден писать продолжение. Вообще изначально я планировал их как рассказ для себя. А "Туман"... тут вообще отдельная история. Я его просто забросил в своё время.

"Моди"? Нет. Это последняя, что у нас переведена. А так есть ещё Doomwyte, The Sable Quean, и последний The Rogue Crew.

Спасибо. Надо же, я думал, получился как обычно полупьяный бред.

Да. Чёрт возьми, да.

7. К полудню серые тучи, нависшие и над Полуденной Долиной, сгустились только больше. Тяжёлые свинцовые облака вязко передвигались по небу. Казалось, кто-то всевышний тоже скорбит о погибших у Маршанка. Серость, царившая вокруг, словно бы заползала в душу, проникая даже в мельчайшие её уголки, а когда ненадолго освобождала её - внутри ощущалась пустота. От этого возникало чувство какой-то непонятной тоски, смешанной с ностальгией. Возможно, ощущая на себе этот гнёт природы, обычно весёлые жители Полуденной долины, так обожавшие лето, в тот день в основном сидели дома. А те, кто и выходил, старался долго не задерживаться на воздухе. Серая пустота преобразила и реку с нависшими над ней ивами. Даже бодрое журчание воды и мягкий шелест листвы будто стали глуше в тот день. Всё словно замерло. Но под раскидистыми ивами сидел один лесной житель - молодой мышь-воин Мартин, тот самый, у которого Бадранг отобрал меч. Мартин протянул лапу куда-то в сторону и взял плоский камушек. Было видно, что погода повлияла на настроение мыши. Всё своё недолгое время пребывания в Полуденной долине он стремился проводить со своими друзьями: Розой, Груммом, Паллумом. Но сейчас он оставил их и ушёл на самую окраину долины, желая привести свои мысли в порядок. Некоторое время Мартин вертел камушек в лапах, а затем - бросил его в реку. Камень два раза подпрыгнул с лёгкими шлепками о воду, а затем - пошёл ко дну с весёлым "буль!", оставив на воде лёгкие расходящиеся в разные стороны круги. Некоторое время Мартин следил за этими кругами, затем - снова поднял голову к серому небу. Ветки ивы заслоняли ему обзор, отчего небо казалось будто испещренным чёрными шрамами. Даже ветерок не дул в тот день, отчего неподвижные ветки резко контрастировали с небом. Мысли Мартина были тревожны. Он чувствовал себя виноватым перед своим отцом, Люком Воителем. Как, как он, Мартин, мог позволить Бадрангу отобрать его меч? Мартину было противно от одной мысли о том, что меч его отца сейчас держит в лапах тиран, и оружие, созданное чтобы приносить мир и восстанавливать справедливость, сейчас уничтожает невинных зверей. "Прости меня, папа", - в очередной раз подумал Мартин. Мыли его тут же устремились немного в другом направлении. Где сейчас его отец? Вернулся ли он на Северный берег? Осталось ли там всё ещё его племя, или же лесные жители уже давно переместились в другие края? И, если Люк Воитель вернулся, что он испытал, не найдя своего сына и его бабушку, Уиндред, которая погибла в рабстве у Бадранга? Мартин медленно поднялся, отряхнулся от земли и травы, приставшей к его шерсти и тунике, и пошёл в сторону домиков. Но стоило ему только подойти к мосту, переброшенному через реку, как на него с разбегу налетела Роза - хорошенькая юная мышка. В своё время она помогла сбежать Мартину из Маршанка и вчетвером с Мартином, Груммом и Паллумом проделала долгий путь до Полуденной Долины, где правили её родители. - Скорее, Мартин! - крикнула она, схватив своего друга за рукав туники. - Прилетела Болдред с новостями от наших друзей! Вся апатия Мартина в тот же момент куда-то улетучилась. Его взгляд приобрёл решимость и твёрдость. Не сказав ни слова, он выхватил свой рукав из лап Розы и побежал в сторону дома Уррана Во. У дома вождя столпились почти все жители Полуденной Долины, включая и совсем детёнышей с их родителями. Они стояли вокруг совы, которая не торопилась начинать свой рассказ, ожидая Мартина. Но, завидев в толпе мордочку юного воителя, Болдред царственно взмахнула крыльями, ухнула и начала свой рассказ: - Увы, я с печальными вестями. В Маршанке теперь не один тиран, а два. По толпе зверей прокатился вздох удивления и ужаса. Роза испуганно вытаращила глаза, а Мартин в решимости сжал кулаки: - Кто второй? Не иначе какой-нибудь родственник Бадранга? Болдред взглянула на Мартина с некоторым осуждением: - Нет, юный воин. Второй - ящерица, пришедший на Восточное побережье из каких-то очень дальних земель. Выглядит он очень странно - будто весь вымазан светящейся краской, - и не менее странно разговаривает. И этот Уэл, как он сам себя называет, не менее опасен чем Бадранг. - Ящерицы умеют гипнотизировать, - прошептал кто-то сбоку от Мартина. - Но они обычно живут на юге и никогда не покидают своей территории. Если то, что говорит Болдред - правда, то дела наших друзей очень плохи... - Болдред нет никакого резона врать! - возмутилась Роза. - Дело даже не в гипнозе, - покачала своей пернатой головой сова. - У этого Уэла есть какое-то неведомое оружие. И этим оружием он сразил двадцать зверей! Просто сжёг заживо, не оставив даже костей. Роза испуганно прижалась к Мартину, словно ожидая, что неведомый Уэл может появиться перед жителями Полуденной долины с минуты на минуту. - А что Бром? Бром... он... - пролепетала Арья, мать Розы и Брома. - Он жив, - ответила Болдред. Мартин сжал лапы в кулаки покрепче: - Один тиран, или два, не имеет значения. Быть может, этот Уэл и вправду умеет испепелять зверей, но меня это не остановит! Я поклялся уничтожить Бадранга и сровнять Маршанк с землёй, и я выполню свою клятву. И никакой Уэл меня не остановит, кто бы он ни был и какой силой ни обладал! Звери встретили речь Мартина восторженными воплями и аплодисментами. Но тут Болдред снова начала говорить: - Отвага - это хорошо, Мартин. Но всё гораздо серьёзнее, чем ты думаешь. Уэл фактически захватил Маршанк, подмял под себя волю Бадранга. Когда я летала над крепостью, я слышала их разговор. Не столь важно, о чём они говорили, сколь важно и страшно другое. Бадранг откровенно заискивает перед ящером, стремится ему угодить во всём. Тебе стоит хорошо подготовиться, если ты намерен воевать с обоими. Мартин подошёл поближе к сове: - Вы все слышали её слова. Нельзя ждать, пока Бадранг и Уэл, эти тираны, уничтожат наших друзей и дотянутся до Полуденной долины. Я прямо сейчас отправляюсь к Маршанку и помогу Брому, Феллдо и остальным всем, чем смогу. Кто со мной? - Феллдо убит, - тихо сказала Болдред, - но убит не Уэлом. Он бросил вызов Бадрангу, надеясь на честный бой. Но горностай позвал к себе своих бандитов, когда битва стала принимать дурной оборот для него. Услышав это, Мартин печально склонил голову. Феллдо бежал вместе с ним из темницы Маршанка, был настоящим воином, не желавшим мириться с тиранией. Тогда, в ту ночь, когда Мартин, Феллдо и Бром бежали, белка и мышь пообещали друг другу вместе станцевать на могиле Бадранга. И вот теперь Феллдо погиб... - Я отомщу за тебя, друг, - тихо сказал Мартин и снова поднял голову: - Кто пойдёт со мной воевать за свободу? Мартин ожидал, что снова с ним пойдут только Роза, Грумм и Паллум. Но вместе с мышкой, кротом и ежом вышло ещё много мышей, белок, даже пара выдр. Даже сейчас лесные жители выглядели как самая настоящая армия, пусть и не слишком большая. - Спасибо, - сказал Мартин, повернувшись ко всем, кто решил пойти воевать вместе с ним. - Я очень благодарен вам. К Мартину из толпы вышла Роза и протянула ему короткий меч. Когда Мартин только пришёл в Полуденную долину, Урран Во попросил его повесить клинок на дверь. "У нас мирное место, - сказал тогда отец Розы, - и я не хочу, чтобы ты разгуливал с оружием". С благодарностью Мартин взял короткий клинок и посмотрел на Болдред: - Чего же мы медлим? Идём!

Ммм... порадовала сцена встречи рэдволльцев с человеком, а вот эпизод с Саламандастроном я бы вынес в отдельную главу, да...

Мне пусто. Просто пусто.

На что про что - думаю, и так понятно. За (как обычно) ущербную рифму извиняюсь. Забавно так же то, что записал я сие этой ночью, в той же самой тетрадке, где у меня лежат наброски к сюжету "Immortal", "F.I.", "Left Behind", "No More!", "Расплате" и даже "Войнам с химерами". На последней странице. Как символично. Не будет всё по-прежнему, я знаю. Беспечность ту уже нам не вернуть. Окончено теперь всё, и ушёл ты За грань, куда уж нам не заглянуть. Но что там? Свет иль тьма? А, может, Всего лишь чёрное колючее ничто? Не знаю. Вряд ли кто сказать мне сможет. Сейчас надеюсь я на только лишь одно: Что светлый мир твой всё же существует, И после смерти ты туда попал; В аббатство, где и заяц, ежик, И белка с выдрой - каждый тебя ждал. И знаешь... я мог в прошлом как угодно Тебя и твои книги поминать. Ну что поделать, был я очень глупым, Был неспособен полностью понять Тот дивный мир, всю прелесть этой сказки, Меня влекло одно лишь только зло. И лишь одно мне помнится так точно: Те дни весной, когда мне так везло, И даже воздух будто бы стал чище, И цепь моя мне не сжимала грудь, Я очень тесно связывал с тобою. Ведь ты тогда позволил мне взглянуть В мир сказки, что когда-то так давно Была светлым куском моего детства. И помню, как я, маленький тогда, Зачитывался про зверей из леса, Что жили в мире дружбы и любви, Не знали бед, волнений, горестей разлуки. А если уж беда грозила им - Могли они и взять оружье в руки. Так было в прошлом, раньше. А теперь В груди... нет, не печаль. Там пусто. И пустоте той больше никогда Не суждено заполниться. Ведь просто Таких, как ты, не будет больше никогда. Из твоих книг словно изъяли сердцевину. А сердцевина эта - просто часть тебя. Ведь, знаешь, перечитывая книгу, Я словно бы немой вёл разговор Пока читал я, с автором той книги. Но автор мёртв. А я всё говорю Впустую. И всё так же жду ответа. А его нет. Не будет. Никогда. И оттого мне на душе так пусто. Пройдут года, десятилетье, два, - А пустота эта ничем не затянётся. Ты мёртв, как ни печально это всё. Тоскует по тебе всё наше братство. И, может быть, когда-нибудь, в свой срок, Приду и я к воротам тем аббатства.

Не_будет. Возможно, просто нужно время, чтобы это осознать. А сам я второй день хожу словно с дырой в груди. Да, блин, я пафосен, но чёрт меня дери, именно так и чувствую. Именно с дырой и именно в груди. Словно бы всё как-то теперь пусто. Эти книги оказали огромное влияние на образ моих мыслей, надежды, творчество. Теперь же у этого всего словно бы нет сердцевины, самого главного. Так, всё. Приберегу-ка я пафос и словоблудие для чего-то более подходящего. R.I.P., Brian Jaques, we miss you, lower the flags, lower! ©

Просто он такой харизматичный плохой парень. "Badass", как сказали бы англоязычные. Но вовсе не злодей в абсолютном понимании. Он живой, и тем привлекателен...

Возможно, я глумлив и я дурак, но в трауре я слишком долго быть не смогу. Иначе он просто меня разрушит. Я знаю, т.к. что-то похожее было 2 года назад. Нажираться до состояния прямоходящей свиньи не буду, негоже это - печаль алкоголем заливать. Попытаюсь спастись творчеством. Поклонникам "Параллелей" посвящается. Третья глава, вернее - её начало. Кто есть кто - думаю, понять можно. Извиняюсь за нечёткость, руки дрожат, чёткие линии мышью проводить и вправду сложно, а планшет временно не работает. Anyway, жизнь продолжается. Хотя прежней она уже не будет никогда.

Так... пока выложу очередную главу "Параллелей", а там уж поглядим, что будет... 6. - Эй, подожди! - сказал Бадранг, подойдя поближе к лестнице. - Ты мне обещал рассказать про какие-то временные... па... па... ну как их там? Уэл смерил Бадранга своим взглядом: - Временные парадоксы? - Во, точно! Ну так что, расскажешь? Уэл снова поднялся на стену и встал рядом с Бадрангом, облокотившись на один из зубцов. - Временной парадокс так же называют "парадоксом дедушки". Если говорить совсем уж просто, то выразить его суть можно словами: "Не исчезну ли я сам, если я перемещусь в прошлое и убью своего дедушку?" На практике эту теорию не удавалось подтвердить ещё никогда: самые передовые отдели нашей корпорации ещё только приступают к работе над машиной времени. И то совершенно нельзя предсказать, удастся ли нам пройти через настолько неизвестную структуру, но сейчас речь не об этом. Временной парадокс очень опасен тем, что даже малейшее изменение истории в прошлом может привести к необратимым последствиям в будущем. Бадранг слушал Уэла с умным видом и качал головой как китайский болванчик, хотя, по правде говоря, он не понял и половину из всех слов, что сказал ему синтет. Уэл, заметив это, снова мысленно упрекнул себя за то, что всё время забывает, что он не во Внешних Мирах. Тут со всеми надо говорить как с несмышлёными, иначе никто тебя просто не поймёт. - Не пытайся делать вид, что понимаешь, - сказал Уэл Бадрангу, но, увидев, как у того в глазах снова появился страх, смешанный со злобой, тут же добавил, - Я знаю, что порой говорю слишком путано и долго, но это недостатки моего искусственного мышления. Если тебе надо будет, чтобы я объяснил тебе что-либо попроще - говори. - Хорошо, - ответил Бадранг. - Ну так ты не можешь всё то же самое сказать, только попонятней? - Объясню на примере. Представь, что перемещение во времени возможно. И ты перемещаешься в прошлое и убиваешь своего дедушку. И что из этого следует? Твой дедушка не встречается с твоей бабушкой, не рождается твой отец или мать. Второй твой родитель не встречает первого, следовательно, ты сам не появляешься на свет. Пока понятно? - Пока да, - сказал Бадранг, разглядывая свои когти. - А зачем мне убивать-то моего деда? - Это уже не столь важно. Но если тебя не устраивает вариант с твоим дедушкой, приведу другой пример. Ты видел, как я несколько минут назад убил лесных жителей. Я - чужой в этом мире, я попал сюда из-за пространственно-временной аномалии. Соответственно, убив их, я мог вызвать такой же временной парадокс, какой мог быть и в случае с твоим дедушкой. В будущем у этих зверей могли родиться дети, которым предстояло сыграть какую-либо роль в истории вашего мира. Бадранг удивлённо посмотрел на Уэла: - А, это... ну так это не страшно. Лесных как грязи, если несколько десятков сдохнет - никто и не заметит. Уэл нахмурился: - Тебе так только кажется. У всех нас есть какая-то роль в этом мире. - Если так, - Бадранг нагло ухмыльнулся, - то тебе тем более нечего бояться. А вдруг то, что ты здесь появился, тоже нашей историей предусмотрено? Горностай хотел вызвать хоть какую-то эмоцию у Уэла. По правде говоря, ему уже порядком успели надоесть его абсолютно безразличные интонации и какое-то странное спокойствие. Поначалу Бадранг думал, что у его странного знакомого просто спокойный характер, но со временем понял: это далеко не так, Уэл тоже способен испытывать самые разные чувства. Просто он старается их не выражать. - Сомневаюсь, - ответил тирану синтет. - Очень сомневаюсь. Сказав это, Уэл резко развернулся к побережью, задрал голову к небу и начал внимательно смотреть своими светящимися глазами в одну точку, словно желая заглянуть за серые облака. - Что там? - забеспокоился Бадранг. - Я регистрирую ещё одну органическую форму жизни, птицу, предположительно - сову. Буквально несколько минут назад она летала над крепостью, сейчас же - отправилась на юго-запад. - К лагерю лесных? - обеспокоенно спросил Бадранг, больше всего на свете желая, чтобы Уэл дал отрицательный ответ. - Да, - ответил синтет, разбив этим все надежды Бадранга о том, что лесные жители оставят его крепость в покое. Тем временем в лагере лесных жителей сова Болдред сидела на толстом поваленном дереве и с грустью слушала рассказы зверей о том, что произошло у Маршанка. Уэл не только лишил многих зверей их родных и близких, но даже не дал им возможности похоронить убитых. Почти все тела сгорели дотла, а те, что каким-то неведомым чудом уцелели, больше напоминали обугленные деревяшки, нежели зверей. Невозможно было определить, кто есть кто. Кроме того, почти все были ранены. Жаром от бластера зверям обожгло лапы, хвосты, спины. Звери, ещё только этим утром выглядевшие воинственно, теперь представляли жалкое зрелище. - Сначала Феллдо, теперь все мы... Что это такое? За что нам это? - слабым голосом говорил отец Феллдо, старик-белка Баркджон. - А потом ещё этот Уэл таким спокойным голосом заявил: мол, убирайтесь, а то ещё раз вам устрою преисподнюю! - возмущался Баллау. - Каков нахал! Будто не кучу ни в чём не повинных зверей положил, а... а... морковку съел, во! Диана вздохнула и поправила повязку на задней лапе: - Ты как всегда о еде, Баллау. Болдред, - сказала она, повернувшись к сове, - лети назад, в Полуденную Долину, и скажи Мартину и Розе, чтобы как можно скорее возвращались. И, желательно, привели с собой побольше зверей, способных драться. Я не думаю, что мы долго протянем, пока в Маршанке правит Уэл. - А он разве правит? - спросил Баллау, удивлённо подняв уши. - Нет, дорогая моя, насколько я понял, он, слава всем Сезонам, не руководит этой проклятой крепостью. - Да он, похоже, просто подмял Бадранга под себя, - мрачно заметил один из мышей. - Конечно, я к Бадрангу никогда особых симпатий не питал, но сейчас мне даже жалко его немного. С этим Уэлом лучше никому не связываться. - Прибереги свою жалость для более достойных зверей, - сказала ему Диана. - В общем, Болдред, лети к Мартину и попроси его привести подмогу как можно скорее. Сова расправила крылья: - Когда я летала над Маршанком, я видела Бадранга и этого ящера, Уэла. Судя по всему, горностай и вправду напуган. Если эта ящерица смогла так сильно испугать даже такого бездушного зверя, как Бадранг - то нам стоит и вправду избавиться от него поскорее. Я отправляюсь в Полуденную Долину и скажу Мартину, чтобы он поторопился. Все посмотрели на сову с благодарностью. Это были именно те слова, которые хотели услышать лесные жители. Болдред тем временем плавно взлетела и скрылась за деревьями. В воздухе воцарилась тишина. Все звери по-прежнему смотрели туда, где ещё минуту назад сидела сова, словно ожидая, что произойдёт что-то ещё. И тут раздался тоненький голосок Брома: - А что мы будем делать? - Как что? - удивлённо спросила Дубрябина. - Мы будем готовиться к следующей встрече с Уэлом. Уверена, теперь ему будет трудно застать нас врасплох! Бром с грустью посмотрел вглубь леса, где лесные жители похоронили погибших сегодня, в его глазах на секунду промелькнул ужас - мышонок вспомнил, какая жуткая смерть постигла этих зверей, но затем все эти чувства сменились решительностью. - Отлично! Покажем хищникам, что им не удалось нас сломать! Все звери довольно улыбнулись, услышав эти слова, и начали медленно расходиться по лагерю. Каждому захотелось сделать что-то полезное, что-то, что могло приблизить победу мирных зверей над злом и тиранией.

Омг. Кроссовер - кстати, я в кои-то веки придумал ему название - "Параллели" - уж очень длинный. Уже сейчас-то, в недописанном виде, он занимает 20 страниц. Это на фоне того, что на F.I. 23 приходится...

А-атлично ^w^

Уэловской бредни? Будет, конечно.) "Тень". А вообще "Shadegrown"-ом называется одна песня у группы Sentenced, с которой, тащемто, и слизан образ жизни этого персонажа, а так же есть просто группа Shadegrown. ЗЫ: Крысь, я понимаю. Сегодня тоже, блин, фигня какая-то на работе, всё наперекосяк пошло...

Finally. Ганслингер, надеюсь, тебе понравится.)

Спасибо.)

Это не Эспио. Просто фанатский персонаж одной русской художницы. Ни в каком "Сонике" его нет. А в СХ и я играл. Чёрт, аж ностальгия: это мои счастливые 2005-2007 годы ^w^

Нет. Это фанперс, но сониковский. Хамелеон. Имя я забыл, увы. Вообще я бывший соникофан с огромным стажем (лет 10 это точно), но в Sonic Riders не играл. Просто не прельстила идея.

Ещё один трейд. Чёрт, вот тут я реально держал долго, чуть ли не 2 месяца. Но исключительно потому, что взял перед новогодними праздниками, а потом тупо не было времени. То заболел, то в Германию уехал...

Не забуду, не бойся.) ЗЫ: не в тему, конечно, но больше я не буду брать арт-трейды. Либо будете свою часть первыми рисовать. Всё, блин, надоело, что я весь такой правильный рисую всё с небольшими задержками, а своего могу три года ждать >_>

Ты в гифтах, т.к. я сам предложил.

Заказ.