Прохладный ветер мягко шумел кронами, проносясь над безбрежной зеленью Тёмного Леса. Косые лучи светила пронзали листву яркими столбами, играя огненными искрами в стоявшей на огромном пне золотой чаше с крепким душистым вином. Вдруг крепкая когтистая лапа сгребла чашу. У пня, как у стола, под тысячелетним ясенем на мягком мху в тени сидел могучий крыс, облачённый в лиловую тунику и кутающийся в тёмно-фиолетовый, как поздние южные сумерки, плащ, из тяжёлых складок которого выглядывала костяная рукоять боевого кинжала. Один глаз крыса закрывала чёрная повязка, зато второй тлел неугасимым злым внутренним пламенем, лениво и в тоже время цепко оглядывая окружающий мир. Рядом, прислоненный к стволу, стоял длинный тяжёлый меч. Исцарапанный клинок тускло отсвечивал серой сталью. Было видно, что это – оружие настоящего воина, перенёсшее и выигравшее множество битв и поединков. И сразу становилось ясно, что его хозяин привык приказывать, повелевать и побеждать. Во всей фигуре расслабленно откинувшейся на мшистый ствол крысы было что-то такое, что, несмотря на расслабленный вид и неторопливое спокойствие, сразу становилось ясно, что медлительный покой в любую секунду может смениться бешеной энергией, а небрежно вертящие драгоценный кубок пальцы привычно и крепко сомкнутся на рукояти меча.
Отпив из чаши, крысиный воин вдруг насторожился и повёл рваными ушами, словно бы ловя какой-то звук. И в самом деле спустя пару мгновений из густого орешника внезапно выскользнула непроницаемо-чёрная рослая фигура, закутанная в чёрный, как последний мрак, плащ. Такого же оттенка была его шерсть. Вся фигура казалась выточенной из антрацита.
Следом за мрачным визитёром из кустов вышла бурая, закутанная в плотную расшитую шаль крыса. В её облике, казалось, не было ничего необычного, если бы не глаза. Обычные карие глаза. Но взгляд их был устремлён словно бы куда-то в незримое, недоступное, и светился необычной внутренней силой. Казалось, он пронизывает всё насквозь и без труда видит всё: и мысли, и чувства… и то, что ещё не случилось.
Между тем чёрный крыс подбежал, словно бы скользнул, к восседавшему под деревом воину и что-то торопливо зашептал ему на ухо. Крыс слушал молча и внимательно, спокойно поигрывая чашей, как вдруг его единственный глаз вдруг расширился, вспыхнув огненно-золотой монетой, а сжимавшие сосуд пальцы сжались, прочертив когтями царапины в податливом металле. Выдавая охватившее крысиного вождя волнение, хлестнул опавшую листву длинный сильный хвост, и слало видно, что его конец венчает отточенный до пронзительной остроты стальной шип. Из горла вырвался короткий хриплый вопрос: «Это правда?!» В ответ ему прошелестел какой-то безжизненный и холодный тихий голос чёрного крыса: «Пусть Григга сама расскажет, капитан…»
Крыс в фиолетовом плаще резко повернул голову в сторону бурой крысы. Его единственный глаз вспыхнул яростным жаром, бешено впившись взглядом, словно кинжалом, в лицо крысы. И встретил спокойный, отстранённый и лишённый любого страха бесстрастный взгляд, словно бы проникающий сквозь шкуру.
- То, о чём поведал Призрак, правда?! Скажи мне!
В ответ на яростно-нетерпеливый рык раздался тихий голос пришедшей.
- Правда ли это, не знает никто, господин. Но моему внутреннему взору открылась некая тайна. При жизни я была ведуньей племени бурых крыс, и с переселением в Тёмный лес своих способностей не утратила. Но зачем они мне здесь, в вечности, где всё уже случилось? Внутренний голос спал, и я уже стала его забывать, как вдруг вчера услышала его снова.
- Ну же! Не тяни! Что ты увидела?
- Так вот, вчера на закате я вдруг почуяла пробуждение взора души и поняла, что это неспроста. Я окинула им Лес, и в самом его сердце, в сокровенной чаще, где нет никого, я узрела нечто, порождённое вечностью. Я долго созерцала его духовным оком, и понемногу его суть стала открываться мне. Это был артефакт бессмертного Тёмного Леса, в котором смерть становится вечной жизнью. Этот артефакт рождается лишь раз в тысячи сезонов, живёт трое восходов и вновь растворяется в Вечности. И сила его такова, что тот, кто освободит её, вернёт себе жизнь и возвратится на землю. Великий Клуни, ты хочешь его достать? Но никто и никогда не находил его…
Шквал эмоций взорвался в голове Клуни Хлыста. Огненное око словно бы уставилось во что-то незримое. Перед внутренним взором великого крысиного полководца одна за другой проносились картины далёкой жизни: грязная крысиная деревушка, не вернувшийся из похода на Саламандастрон отец, голод… И первое знакомство с юнгой. Первый корабль, на котором он был юнгой, первый капитан, изобретавший ему самую непосильную работу и наказывавший за всё… Первый абордаж, первая маленькая доля от общей добычи… И вот сквалыга-капитан в обнимку с крупным булыжником споро идёт с пузырьками ко дну, и на мостике стоит он, юный, жестокий и удачливый Клуни. Первые самостоятельные плавания, постепенное формирование своей команды, знакомство с Призраком… Шторма и изумрудные острова, штили и ледяные торосы… Вереницы рабов, загоняемые Черноклыком в трюм… Отряды крыс, под предводительством Краснозуба захватывавшие целые деревни… Жаркие бои… Пика, выколовшая глаз, и ярость, вымещенная на враге точёной сталью… Высадка на берег, поход в сердце Страны Цветущих Мхов… Огромная армия крыс, подчинившаяся ему, великому Клуни Хлысту, и победоносное шествие по Цветущему лесу… Ужас в глазах лесных жителей и жуткая слава, катившаяся впереди его орды подобно девятому валу… И неприступные краснокаменные стены аббатства, разбившиеся об них штурмы… Гибель своих офицеров… Гобелен на штандарте… Хитроумный план, захват цитадели… Краткий триумф, последняя битва, схватка с мышью-воином… Согласие на честный бой…и подлая ловушка, устроенная ему аббатским «героем». О, этот Матиас!.. Сколько раз с тех пор, как Клуни дождался своего врага в Тёмном лесу, они скрещивали мечи! Но что значит призрачная сталь там, где смерть заменила жизнь…Жуткий миг и раздавившая весь мир бронза… Жизнь, полная тягот, триумфа, славы и власти, оборвавшаяся столь неожиданно… И шанс вернуть её вновь. Несколько слов, расколовшие тишину в душе, блеснувшая клинком на солнце надежда.
- Где он???!!! Он ещё существует??!!! ОТВЕЧАЙ!!!
- Поторопись, о Клуни, если хочешь завладеть им. Я проведу тебя!
- Я и не собираюсь медлить!!! Краснозуб!!!
Из-за дерева тут же «вывинтился» рыже-бурый крыс самого разухабистого вида и молодцевато отсалютовал вождю палашом:
- Что прикажете! Кэп!
- Немедленно, НЕМЕДЛЕННО собирай всех наших и ко мне! Быстро!
Напуганный яростным состоянием капитана, пират решил продемонстрировать начальству служебное рвение и, вытянувшись в струнку, на весь Тёмный лес рявкнул:
- Будет! Исполнено! Кэп! Рад! Служить! Великому! КЛУНИ!!!
Однако это, похоже, только не на шутку взбесило Клуни Хлыста:
- Закрой пасть!! Не ори на всё безвременье!!! Тихо, быстро, ПШЁЛ!!!
- Уже бегу, кэп, щась всё сделаю как…Ой!
Краснозуб нырнул в заросли, спасаясь от брошенной в него золотой чаши. Остатки вина оросили траву…
…Они мчались через вечную чащу посмертного Леса, не зная оставшейся на покинутой ими земле усталости. Впереди шла Григга, Призрак бесшумной тенью скользил в окружающих зарослях, не тревожа ни один листик. За знахаркой, едва сдерживая нетерпение, спешил Клуни, чуть дальше – Краснозуб и Кроликобой. Черноклык шёпотом грозил Рваноуху намотать кишки на копьё, Сырокрад что-то украдкой жевал на ходу, а позади пыхтел Темнокоготь, приказывая им всем заткнуться, а не то… Шли часы, исчезали и загорались звёзды, а маленький, но грозный отряд продолжал свой путь к неизведанному. Всё чаще Клуни рычащим шёпотом спрашивал крысиную ведунью и подгонял солдат, изредка прикладываясь к фляге с ежевичной настойкой. Ему казалось, что время упущено, и они не успевают (как странно – там, где вечность уходит за грань Вселенной, всё решают минуты), и его единственный глаз вспыхивал бешеным огнём, а лапа в ярости стискивала потёртую рукоять меча.
Но всему приходит конец. Шедшая впереди Григга внезапно замедлила шаги и стала словно бы прислушиваться к чему-то. И только Клуни хотел задать ей вопрос, как её негромкие слова словно бы сгустили воздух: «Клуни Хлыст, ты поспел вовремя. Он перед тобой!»
Остановившись как вкопанный, могучий крыс расширившимся глазом уставился куда-то вперёд. Вокруг стояла абсолютная тишина, неестественная даже для посмертной обители душ. Было слышно, как Черноклык врезался в кого-то, на него шикнули, и всё окончательно смолкло. Не было слышно даже звуков дыхания, ибо зачем дышать там, где сам воздух призрачен? Луна над головой спряталась в тёплое гнездо облаков, громадные кроны смыкались над головами воинов непроницаемым куполом, и между стволов текла густая и мягкая, как тень мрака, тьма. И в этой тьме и тишине что-то слабо светилось тускло-багровым, каким-то недобро-вишнёвым сиянием. Словно раскалённое в горне железо медленно остывало под широкими листьями папоротников. Бесшумно и медленно ступая, вождь крыс приблизился к таинственному предмету и отвёл лапами влажную поросль. На земле лежал неправильной формы…слиток? Камень?, светившийся, как жаркий металл. Но никакого жара от него не исходило. Вытянув коготь, Клуни осторожно дотронулся до артефакта, но… ничего не почувствовал. Вообще. Словно бы его коготь уткнулся во внезапно затвердевший воздух. Нечто похожее бывает с двумя одинаковыми магнитами, поднесёнными друг к другу. Предмет выглядел гладким…или шершавым? Он то начинал глянцево лосниться, то матово потухал, как подёрнутый тончайшей плёнкой пепла уголь. От него не исходило ни тепла, ни холода, но где-то в подсознании зарождалось и тут же исчезало ощущение…покалывания? Щекотки? Артефакт манил к себе, притягивал взор, им хотелось обладать… и в то же время отшвырнуть от себя подальше, словно бы в нём таилась некая угроза. А может быть, так и было?..
…Из созерцательного оцепенения Клуни вывел голос мудрой Григги: «Поторопись, Клуни, совсем скоро ОН развеется, я чувствую, его время на исходе».
- Что мне нужно делать?!
- Если ты хочешь вернуться на землю, то тебе надо будет высвободить сокрытую в НЁМ энергию.
- КАК?!!!
- Этого я не знаю, о Клуни.
- А что делать остальным?
- Мы все встанем с тобой как можно плотнее к артефакту и замкнём круг на тебе. Поспеши, воин!
Вокруг светящегося во мраке артефакта выстроился узкий круг. Все держались друг за друга, а те, кто вплотную к Клуни, намертво ухватились за его плащ. Таинственное порождение самого тёмного уголка посмертья вдруг начало мерцать, то разгораясь раздутым углём, то потухая до буро-вишнёвого свечения. «Быстрее, о Клуни!» - взволнованно прошелестел выдох Григги, и… Клуни решился. Клуни Хлыст схватил меч обеими лапами и, повернув его остриём к земле, занёс клинок как можно выше… и резко опустил на артефакт. Хрустнуло-чавкнуло, пахнуло то ли жаром, то ли холодом, и таинственный артефакт вдруг переродился в неизъяснимо яркую вспышку неизвестного ни одному живому или мёртвому глазу цвета, опалив выросшие из тьмы заросли жёстким, как слюда, светом, разогнав к горизонтам холодные звёзды. И у всех, кто застыл в мистическом кругу, вдруг родилось ни с чем несравнимое впечатление…
…Клуни казалось, что его сущность под воздействием этого света начала растворяться, рассеиваться, распадаться. Его личность, его Я текло, расплывалось, дробилось и испарялось бес следа, как дым от трав знахарки, как утренний туман, его сознание исчезало, терялось в бесцветном Ничто, он прекращал существовать. То же чувствовали и остальные…
…Спустя час или миг в папоротниках не было никого. Даже примятая лапами трава распрямилась, как ни в чём не бывало. Выглянувшая луна серебряными шпагами лучей пронзала лиственный полог, разбрасывая яркие монеты бликов. Ничто не напоминало ни об артефакте, ни об исчезнувшем отряде.
…Что-то больно упёрлось в бок, твёрдо уткнулось в ребро. Боль. Боль? Боль! Он… Кто он? Ну конечно же, он, велики Клуни Хлыст, гроза морей и суши, неудобно лежал где-то на холодной земле. Почему он валяется на мёрзлом грунте? Как… Память о Тёмном Лесе и артефакте бронебойной стрелой пронзила голову. Жуткое растворение? ТАК ЧТО ЖЕ? Он чувствует боль, холод, злость, раздражение, страх, ярость и ещё чёрт-те что, а значит…ЖИВЁТ?! Распахнув почему-то заслезившийся на холодном воздухе глаз, Клуни уставился в небо. Дневное небо. Пасмурное, даже утреннее. Он лежал на мёрзлой пожухлой траве, рукоять кинжала упёрлась в бок, вокруг застыли тела его солдат. Вот пошевелился его заместитель, Краснозуб, неразборчиво матюкнулся Сырокрад, вздохнул призрак… Клуни тоже вздохнул, набрав полную грудь холодного, сырого терпкого настоящего воздуха, заново привыкая к дыханию. Пошевелил непослушными лапами, медленно встал, постепенно обретая привычную ловкость, и вдруг, выхватив и воздев к серым облакам блеснувший ледяной молнией меч, торжествующе-неистово заревел-зарычал во всё капитанское горло, одновременно приветствуя и грозя вновь обретённому миру. Вокруг заворочались-заворчали его солдаты, Черноклык неуклюже сел, бормоча про копьё и намотать, Рваноух потрясённо ощупывал себя и землю… Ликующий рык древнего завоевателя вспугнул галок в раскинувшейся в нескольких десятках шагов роще, словно яростным вихрем пронёсся над пожелтевшим осенним полем, отдавшись эхом в воздухе и душах тех, кто его слышал. Лёгкий иней холодил лапы, уверенно стоявшие на холодной земле.
